Выпуск 10

Bilingua / Билингва

Стихи Бальмонта в переводах Юлиана Тувима

Феликс Генрихович Жарский

Известно, как много шедевров мировой поэзии К.Д. Бальмонт перевёл на русский язык, в том числе и с польского (например, великих поэтов Юлиуша Словацкого и Адама Мицкевича). Но переводили и Бальмонта. В Польше наибольшим успехом пользовались переводы замечательного поэта Юлиана Тувима (1894—1953), известного у нас как автор поэмы «Цветы Польши», сатирической поэмы «Бал в опере», многих лирических стихотворений… Юлиан Тувим очень любил русскую поэзию, и его переводы с русского признаны во всём мире как исключительное явление в переводческой практике. В переводах он достиг такого же совершенства, как и в своем оригинальном творчестве… Тувим перевёл «Слово о полку Игореве», многие стихи, поэмы и несколько глав «Евгения Онегина» Пушкина, «Горе от ума» Грибоедова, поэму Некрасова «Кому на Руси жить хорошо», из лирики – К. Бальмонта и В. Брюсова, Вяч. Иванова, Ф. Сологуба, А. Блока, И. Северянина, Е. Баратынского, А. Фета, Ф. Тютчева, А. Толстого, Б. Пастернака, М. Светлова, В. Инбер, А. Твардовского, К. Симонова, поэму В. Маяковского «Облако в штанах»… За перевод пушкинского «Медного всадника» польский ПЕН-клуб ещё в двадцатых годах присудил ему первую премию.

В 1921 году польский поэт выпустил книгу лирики К. Бальмонта и В. Брюсова, где опубликовал в своём переводе 26 лучших стихотворений Бальмонта, преимущественно из книг «Горящие здания», «Будем как Солнце» и «Только любовь»[…]

Юлиан Тувим был сторонником не только «словесного» перевода, но и «звукового». Он считал, что переводчик должен следовать ритму оригинала: по его мнению, это способствует более полной передаче духа произведения. Так подходил польский поэт и к переводам стихотворений Константина Бальмонта. Читая переведённые им стихи, не замечаешь какой-либо ущербности перевода, недостоверности, неполноты по сравнению с оригиналом, потери ритмического рисунка авторского текста. Конечно, это можно объяснить духовной общностью двух художников. Поэзия Бальмонта была близка Тувиму, особенно в начале ХХ века, когда польский поэт тяготел к символизму. В лирике Бальмонта Тувиму импонировало романтическое мироощущение, прославление жизни, любви, природы, обращение к фольклору... 

Рассмотрим некоторые примеры переводов бальмонтовских стихотворений Тувимом.

В стихотворении Бальмонта «Тишина» – только мужская рифма, и переводчик посчитал необходимым её сохранить

Тишина

Чуть бледнеют янтари
Нежно-палевой зари.
Всюду ласковая тишь,
Спят купавы, спит камыш.

Задремавшая река
Отражает облака,
Тихий, бледный свет небес,
Тихий, тёмный, сонный лес.

В этом царстве тишины
Веют сладостные сны,
Дышит ночь, сменяя день,
Медлит гаснущая тень.

В эти воды с вышины
Смотрит бледный серп луны,
Звёзды тихий свет струят,
Очи ангелов глядят. [3, с. 129]

Cicza

Jak bladawy bursztyn mórz,
Tli się opal młodych zórz, 
Miękka cicza legła wkrąg,
Trzciny śpią i trawy łąk.

Jaśń obłoków, modry cud,
Odzwierciedla głębia wód,
Cichy, blady odcień chmur,
Cichy, ciemny, senny bór.

W tem królestwe cisza drży,
Wioną słodkie, słodkie sny,
Noc oddycha, kona dzień,
Mrze gasnący zwolna cień…

Sierp księżyca z góry śle
Na te wody blaski swe.
Cicha świetność płynie z gwiazd:
Aniołowych oczu zwiast. [4, с. 13]

 

Здесь переводчиком сохранена хореическая стопа, но ямбическая рифма.

В стихотворении Бальмонта «Золотая рыбка» мужские рифмы чередуются с женскими (приведём две строфы из пяти):

 

В замке был весёлый бал,
Музыканты пели.
Ветерок в саду качал
Лёгкие качели.

В замке, в сладостном бреду,
Пела, пела скрипка.
А в саду была в пруду
Золотая рыбка… [3, с. 283—284]

 

W zamku był wesoły bal
I muzyka brzmiąca,
Kołysaniem lekkich fal
Wiatr huśtawki trącał.

Drżała, niby senny cud,
Rzewna nuta skrzypka,
A w głębinie srebrnych wód
Była złota rybka. [4, с. 28]

 

В оригинале восемь строф; соответственно 16 мужских рифм и 16 женских. Большой изобретательности требовали мужские рифмы, но переводчик сумел найти соответствие каждой паре.

Аналогичный пример представляет стихотворение «Она отдалась без упрёка»:

 

Она отдалась без упрёка.
Она целовала без слов.
– Как тёмное море глубоко,
Как дышат края облаков!

Она не твердила: «Не надо»,
Обетов она не ждала.
– Как сладостно дышит прохлада,
Как тает вечерняя мгла!

Она не страшилась возмездья,
Она не боялась утрат.
– Как сказочно светят созвездья,
Как звёзды бессмертно горят!

[3, с. 252—253]

 

Oddała się w niemej pokorze,
Bez słowa wyrzutu, bez łzy.
O, jakże głębokie jest morze,
Jak ślicznie obłoczek w niem drży!

Obietnic z mych ust nie żądała,
Nie łkała: “Nie trzeba… och, nie!”
Jak lekko topnieje mgła biała,
Jak słodko wiew wionie przez mgłę!

Nie bała się kary, zagłady,
Ni losu straszyła ją moc.
Jak palą się gwiezdne mirjady,
Jak płoną przedziwnie w tę noc!

[4, с. 26]

 

Во всех трёх строфах – точное соблюдение чередования женских и мужских рифм, передающих чудесный лёгкий ритм произведения. 

А вот в знаменитом стихотворении «Влага» переводчик не посчитал необходимым сохранять мужскую рифму. Поэтический вкус подсказал Тувиму, что в медленном и плавном звучании оригинала отсутствие мужской рифмы не повредит духу стихотворения Бальмонта.

 

Влага

С лодки скользнуло весло.
Ласково млеет прохлада.
«Милый! Мой милый!» – Светло,
Сладко от беглого взгляда.

Лебедь уплыл в полумглу,
Вдаль, под Луною белея.
Ластятся волны к веслу,
Ластится к влаге лилея.

Слухом невольно ловлю
Лепет зеркального лона.
«Милый! Мой милый! Люблю!..»
Полночь глядит с небосклона.

[3, с. 216]

 

Wilgność

Wiosło się z łódki zślizgnęło,
Wiewów łaskawych omdlenie…
“Miły moj”… Słodko musnęło
Świetlne przelotne spojrzenie.

Fala łabędzia uniosła
Pod biel miesięczną w oddali.
Tuli się fala do wiosła,
Tuli się lilja do fali.

Fale pluskaniem zalśniły,
Szemrze coś tafla głęboka…
“Kocham cię… Miły moj, miły”…
Północ spogląda z wysoka.

[4, с. 23]

 

Как видим, Тувим не всегда следовал правилу сохранения точного ритма оригинала. Наблюдаем и некоторые несоответствия оригиналу в случаях, когда изменение ритма не искажало интонации стихотворения, авторского замысла и образного строя, когда сохранение мужской рифмы не было категорической необходимостью. Особенно это наблюдается в ранних переводах. Зрелый Тувим более строг к себе.

Неизменно главное значение придавалось сохранению образного и лексического строя бальмонтовских стихов. Так, в переводе стихотворения «Тишина» переводчиком использованы адекватные оригиналу поэтизмы, характерные для лирики Бальмонта: бледнеть, веять, дрожать, замирать, отдыхать, отражать, плыть; голубой, мягкий, светлый, светозарный, сладкий, сонный, ясный; ангел, вода, звезда, месяц, море, лес, луч, тишина, тростник (в оригинале камыш), тень, тучка, чудо, янтарь. В позиции рифмы сохраняются наиболее важные, активно участвующие в создании образа слова: вода, звёзды, день, море, луч, сон, чудо и др.

Таковы некоторые наблюдения над особенностями перевода стихотворений Бальмонта на польский язык.

 

Примечания

1. Живов М. Юлиан Тувим. Очерк жизни и творчества. М., 1960.

2. Тувим Ю. Стихи / Пер. с польск. М., 1985.

3. Бальмонт К. Стихотворения. Л., 1969. (Библиотека поэта. Большая серия.)

4. Konstanty Balmont. Walery Briusow: Liryki / Julian Tuwim. Towarzystwo Wydawnicze “Jgnis”. Warszawa, 1921.

Статья Ф.Г. Жарского (1930-2017)  о переводах Тувимом стихов Бальмонта приводится в сокращении.

 Источник:  http://balmontoved.ru/almanah-solnechnaja-prjazha/vypusk-4/k-balmont-v-zerkale-filologii/41-zharskij-fg-balmont-zvuchit-na-polskom-o-nekotoryh-osobennostjah-perevodov-ju-tuvima.html