Корни и листья

Мой отец, Илья Дмитриевич Якушев, родившийся 3 августа 1889 года в деревне Еремейцево Ельнинского уезда Смоленской губернии, частенько рассказывал мне о своём прошлом. О чём и хочу поведать.

Страшная весть о начале первой мировой войны дошла до сельской глубинки не сразу. И вот началась мобилизация в армию. Кроме моего отца в семье было ещё два брата и две сестры. На фронт должен был пойти кто-то один из семьи. Жребий выпал моему отцу, хотя к тому времени он был уже женатым человеком. Вместе с другими призывниками из Ельнинского уезда его отправили в город Смоленск. Здесь они прошли военную подготовку. Кроме того, отец получил специальность водителя автомашины.

Из Смоленска группу призывников отправили прямо на фронт, в Восточную Пруссию. В это время началось наступление германской армии. Русская армия отступала. Немцы теснили наших через Мазурские озера и болота, предварительно натянув колючую проволоку над водой. По рассказам отца, очень пострадала конница. Лошади запутывались в колючей проволоке, а немцы беспощадно расстреливали всадников из пулемётов и других видов оружия.

Отец в это время возил какого-то военного начальника. Во время взрыва ударной волной отца выбросило в дорожный кювет. Он потерял сознание. Пришёл в себя уже ночью, и первое, что он услышал, была немецкая речь. Видимо, карательные отряды немцев собирали русских солдат, чтобы взять их в плен: он был ранен осколком в левую ногу. Однако через несколько часов немцы с помощью собак обнаружили и его.

Началась концлагерная жизнь. Русские врачи из числа военнопленных сделали отцу две операции без наркоза. И хотя жизнь его висела на волоске, отец не только выжил, но и не потерял ногу. Потом он несколько раз в строю попадал на перекличку, после которой каждого десятого расстреливали. Самым страшным наказанием в лагере было стоять под каплями воды.

Был такой случай. Во время раздачи питания (кормили раз в сутки) военнопленные под конвоем в четыре ряда строем подходили к котлу, где получали баланду и сто граммов хлеба. Один из военнопленных замешкался и уронил свой котелок. Немец-конвоир сразу ударил его прикладом винтовки. Отец пытался защитить товарища по несчастью и выхватил у того винтовку. Возникла паника, строй нарушился, и отец сумел скрыться в толпе. При помощи дубинок и собак конвоиры навели порядок. Потом всех выстроили в один ряд.Три раза проходил немецкий офицер вдоль шеренги, пристально вглядываясь и пытаясь установить виновного. Но и в этот раз отцу повезло.

Спустя три месяца, военнопленных стали водить на работу к бауэрам. Они сами приезжали в концентрационный лагерь и выбирали себе работников. Когда в первый раз бауэр привёз отца к себе в дом, то его дочь спросила: «Папа, в газетах писали, что русские носят рога, как у коровы. А он настоящий человек, как и мы». (Отец уже немного разбирался в немецкой речи.) Ответа она не дождалась. Бауэр в первую очередь спросил моего отца:     «Какую имеете кустарную специальность?». Отец стал перечислять: бондарь, плотник, слесарь, кузнец. Бауэру это очень понравилось. Впервые за четыре месяца отец по-человечески поел. Работал он весь световой день, но кормили удовлетворительно.

Первое письмо пришло на родину через пять лет плена, через Международный Красный Крест. В письме отец писал, что жив и здоров и ждёт отправки в Россию. Увы, первым пароходом, который был отправлен по Балтийскому морю, отец домой не попал, только - вторым.

Появился Илья Якушев в своей родной деревне осенью 1920 года. Сколько было радости от встречи с родителями! Но счастье было омрачено тем, что его жена вышла замуж за другого. Её можно было понять, гак как пришла весточка, что её муж «пропал без вести».

А теперь о моей матери Анастасии Петровне. Девичья фамилия мамы была Дубик. Родилась она в 1901 году под Новогрудком Барановичской области на Западе государства Российского. Геополитическое положение русского Нового города было таково, что он постоянно был под чьим-то влиянием: то Польши, то Литвы, то России. Если Смоленщина, Витебщина и другие окрестности звались в древности Белой Русью, то Новогрудок и его окрестности назывались Чёрной Русью из-за того, что население этих мест долгое время оставалось язычниками. Здесь не было татаро-монгольского ига. С 1507 года и до присоединения к России в 1795 году Новогрудок являлся центром Новогрудского воеводства Речи Посполитой. Во время Первой мировой войны эта территория опять отходит к Польше (название города произносится на польский манер). Город Новогрудок является родиной известного польского поэта белорусского происхождения Адама Мицкевича. Во время Великой Отечественной войны в Новогрудке шли жестокие бои. Там фашисты устроили концлагерь, в котором было замучено тридцать тысяч узников, в основном белорусских евреев. Теперь Новогрудок — районный центр Гродненской области Беларуси.

В четырнадцатилетием возрасте мама насильно была отделена от семьи. Это случилось в начале Первой мировой войны. Русская армия отступала до реки Неман, одновременно шла эвакуация мирного населения. Переправа через реку Неман велась под контролем военных. По какой-то причине переправу прекратили. Маму вместе с девчатами из одной деревни успели переправить, а родителей - нет. Вот так и рассталась она с родителями. Наступила трудная пора скитаний на чужбине. Пешком добралась до Смоленска. Конец скитаниям наступил в поселке Высокое Ельнинского уезда. Здесь определили девчат по помещикам в качестве прислуги. Маме повезло, что вместе с ней была её двоюродная сестра. Мама попала в имение, находившееся возле будущей деревни Горбачёвка, где жил помещик Иван Фёдорович Почтарь.

Имение было небольшое, где-то около 60 гектаров земли. Имелось 20 голов скота, 10-15 голов свиней, куры, утки, гуси, десять лошадей и т.д. Кроме мамы, других батраков больше не было. Сельскохозяйственные работы выполнялись силами членов семьи. Кроме того, летом на время уборки нанимали людей из близлежащих деревень. В 1921 году мои родители поженились, и Почтарь выделил матери в качестве приданого за усердную работу семь гектаров земли, две лошади, две коровы, два подсвинка и кур.

Недалеко от имения Почтаря отец выстроил свой собственный дом. Впоследствии в 1938 году он был перевезён на территорию МТС в Коробец. Крестьяне, жившие на хуторах, разбросанных в радиусе полутора километров, объединились в деревню Горбачёвка в 1939 году.

li 1930 году на базе почтарьевского имения возник колхоз под удивительным названием «Сознание». В большом доме  - 10 метров ширины и 20 метров длины - разместились контора, детский сад и гостиница. В надворных постройках поместили скот, а в двух бывших сараях хранилось колхозное сено.

«Сознание» до Великой Отечественной Войны развивалось стабильно. Сеяли озимую рожь, ячмень и овес, лён, сажали картофель. В качестве силовой тяги применяли гужевой транспорт. В 1937-1938 годах колхозам большую помощь оказали машино-тракторные станции. Потихоньку стали применяться ХТЗ на железных колёсах со шпорами, а также газогенераторные гусеничные трактора и мощные трактора марки ЧТЗ (Челябинский тракторный завод). Выручала техника и на корчёвке леса. На пахоте стали вводить сцепки из трёх корпусных плугов. Кроме этого, где-то в 1930-1932 годах в колхозы поступили трактора марки «Фордзон». Но из-за низкой производительности труда их быстро вытеснили трактора ХТЗ (Харьковский тракторный завод). До войны были и зерновые комбайны, назывались они «Северный» и «Южный». На МТС¹, имелись в наличии зерновые молотилки, льнотеребилки и всякая другая техника.

Отец с первых дней работы в колхозе был кузнецом, занимался ремонтом конных плугов, гужевых повозок, готовил серпы и делал многое другое. В 1938 году отца пригласили в Коробецкую МТС в качестве механика. На этом должности он находился до конца войны. До войны за девятнадцать лет совместной жизни у родителей появилась большая и дружная семья.

В 1939 году образовалась деревня Горбачёвка в красивом месте, рядом с речкой Угричка (приток реки Угры). Из Горбачёвки удобнее было добираться до школы. Шли напрямик через Угричку, через её заливные луга была проторена стёжка. До школы было 3-3,5 километра. В зимний период, особенно когда температура опускалась ниже десяти градусов, учеников до 4-го класса возили на лошадях по очереди родители.

В первый класс я пошёл 1 сентября 1937 года. Вместе со мной посещали школу мои брат и сестры - Серёжа, Вера, Нина. На первых порах я был очень стеснительным мальчиком, боялся каждого ученика, а особенно старших. Но уже во втором классе я стал верховодить среди своих сверстников. В классе было 25 учеников. Хорошо помнится, что наш класс был сильным, успевающим. На одни пятёрки учились Миша Савченков, Коля Мироненков и я. На четыре и пять успевали более половины класса.

Перед войной в школе велась пропаганда, что, мол, рано или поздно немцы нападут на наше государство. Помню плакат, где был нарисован Гитлер, захвативший всю Европу. В ту пору говорили, что с Германией заключен мирный договор, но мы, детишки, мало в этом разбирались. В 1939 году немцы напали на Польшу, но нас это вроде не касалось. Ну что такого? Война началась и закончилась. Вроде ничего страшного и не произошло. Финская кампания 1939-1940 годов затронула и наш родной край. Погиб наш односельчанин. Разговор о войне среди населения уже шёл более серьёзный. Стало проясняться, что на нас надвигается нечто страшное. Впоследствии весь наш народ уже наяву пережил все ужасы самой страшной войны XX века.