Золото Колымы

...Мы пошли в направлении удивительной конструкции на пригорке, немного напоминающей водяную пушку, вроде той, которые полиция использует для разгона толпы болельщиков. Мы вскарабкались наверх. Виталий объяснил, что моя задача заключается в том, чтобы направлять струю воды прямо в глыбы земли, которые бульдозер будет заталкивать в большую ванну, стоявшую передо мной. Вода пошла, бульдозер делал свое дело. A я стрелял в черную землю, которая грязным потоком стекала по постепенно сужающейся ванне. В самом конце ванна исчезала под стальными листами, запертыми на замок. Мой инструктор позволил мне поработать на этом устройстве еще несколько минут. Потом меня сменил Арек. Мы проработали таким образом около двух часов. В начале работы наши куртки были чистые. А теперь они были полностью в грязи.

Виталий подвел нас к той части ванны, которую скрывали стальные листы, снял замок и раскрыл их. Мы увидели, что дно ванны выложено пластиковыми ковриками типа «травка». Только теперь я понял, на чем основывается промышленная добыча золота в сибирском стиле. Тяжелые крупицы золота оседали на волосках этих ковриков. Остальное стекало в канал. Хозяин участка в конце дня  забирал с собой коврики, так как для тщательного извлечения всех крупинок золота нужны были лабораторные условия.

Так происходит день за днем. В этом не было ни капли романтизма. Виталий, видимо, заметил, что мы немного разочарованы. -  Пойдем теперь добывать золото классическим методом, – сказал он, явно развеселясь.

Мы пошли. По пути он захватил с собой одного из опытных работников и деревянное корытце. Никакой реки, как на Аляске, здесь, конечно, не было. Была лишь глубокая лужа. Бородатый мужчина с помощью молотка наскреб на горке со срезанной вершиной несколько горстей земли. И начал ритуал, известный нам из фильмов. Набирал немного воды в корытце и начинал двигать им влево и вправо. Потом отливал немного воды и начинал все сызнова. Это длилось больше четверти часа. В конце, удовлетворенный результатом своей работы, показал нам корытце. На дне светились крупинки золота!

- Это невозможно. Ведь он взял землю  для промывки почти что из-под наших ног  - не мог поверить Арек.

- Так оно и есть. Золото здесь под ногами. Нужно только нагнуться. Приветствую вас на Колыме – в золотом сердце России! – ответил Виталий.

В этот день мы спали вместе с другими работниками Виталия в бараковозах. Перед сном съели хлеб с помидором и колбаску.

Мыться было негде. Зато была водочка и шахматы. Как же эти русские любят шахматы! Даже когда напьются, с ними трудно справиться.

Утро наступило раньше, чем обычно. Было также холоднее обычного.Зубы и руки мы умыли водой из бутылки.

Виталий сказал, что сегодня мы работать не будем. Зато он заберет нас с собой к необычному человеку  в необычное место.

Нам дали четверть часа на сборы. Но что делать четверть часа в таком месте? Уже через минуту мы стояли у автомобиля. Еще через три поехали.

На этот раз мы ехали втроем. Владимир со своей винтовкой остался на участке. Трасса вновь вела через броды рек, долинки и склоны гор Черского.

В королевство Сергея Семеновича Базавлуцкого мы въезжали со стороны широкой долинки. Это местный богатей – один из самых могущественных людей на Колыме. У него несколько «полигонов», то есть мест золотодобычи, два полноразмерные футбольные поля с идеально подстриженной травой и системой увлажнения, комфортабельная сауна и собственная лаборатория, в которой золотой песок переплавляется в слитки. У него также есть армия вооруженных охранников. Ходит слух, что на этих его футбольных полях посреди ничего выступали самые популярные российские и украинские футболисты. Сергей – украинец и страшно этим гордится. Он может позволить себе все.. Ежегодно он добывает более пятисот килограммов золота. Когда он принял нас в своей конторе, то был несколько смущен, Виталий представил нас как известных польских журналистов. Видимо, поэтому Сергей Семенович решил посвятить нам почти  целый свой драгоценный день. В конторе он показал нам свои трофеи - и футбольные и охотничьи. У него есть частные охотничьи угодья. На почти полвека он располагает исключительными правами на территорию в семь с половиной тысяч квадратных километров.

Однако подлинной любовью колымского «короля Мидаса» является футбол. Он сам когда-то играл  в советских клубах, пока в 1974 году не переехал на Колыму. В его конторе на стене висят вымпелы тех клубов, которым он посвятил годы своей молодости. Особое место выделено для рамочки с фотографией сборной Украины.

На полу лежат кости. Он показывает на них и, смеясь, говорит, что их выкопали в горах и принесли для его собак. Большинство костей ясно показывает, что это части животных, по размеру превышающих лошадь или корову. В голову приходит только одно – мамонт.

Рассказывая нам о футболистах и матчах, в которых он забивал голы, Сергей подвел нас к какому-то таинственному месту. Оно слегка напоминало тюрьму в Гуантанамо. Высокая ограда из сетки, завершающаяся колючей проволокой. Потом промежуток – метр, может быть, полтора, – и стальной забор высотой более трех метров. Когда мы остановились у входа, Сергей нажал кнопку у ворот. Через минуту забренчал электромагнитный засов, и мы прошли за сетку. Первое препятствие преодолено. Когда Арек закрыл калитку, Сергей нажал следующий звонок. В стальных дверях кто-то посмотрел на нас в глазок. Убедившись, что с другой стороны – шеф, отодвинул засов на дверях. Мы вошли в лабораторию и хранилище. Хозяин сообщил нам, что мы теперь под строгим наблюдением его людей, и что не имеем права забрать с собой даже мельчайшей крупинки золота. Сначала мы пошли в конец технологического процесса –  в место, где вытапливаются слитки. Они не были похожи на слитки из американских фильмов –  не были такими гладкими и блестящими. Но были тяжелыми и целиком состояли из золота... Каждый слиток весил четыре килограмма. И каждый имел стоимость неплохого автомобиля.

Мы брали их в руки и делали снимки. Все время за нами внимательно наблюдала охрана, не выпуская из рук оружия. Это не были пистолеты для спортивной стрельбы. Это было оружие огромного калибра, которые с близкого расстояния было способно отстрелить голову нападающему.

Нужно было бы быть полным кретином, чтобы попытаться обмануть этих людей…

Сергей с гордостью показывал нам очередные этапы изготовления золота на своем «комбинате». Керамические печи для вытапливания золота были гораздо меньше, чем я себе представлял. Зато просеивание песка производило впечатление своей тщательностью. Следующим этапом, который нам показали, было взвешивание самородков и песка. Высушенное и вычищенное золото дожидалось очереди на переплавку в стальных кюветах. Как сказал нам сотрудник «комбината», точность весов, которыми располагала лаборатория, сотавляла одну десятую грамма. Я фотографировал все, что попало. Самородки с песком выглядели в объективе порясающе.

Сергей Семенович Базавлуцкий дал в нашу честь шикарный обед. Классическая русская еда – пельмени, картошка, мясо и, конечно, хлеб. И майонез. Давно я так не наедался, как в тот раз.

Заключительным номером программы была настоящая русская баня. Мы разделись, получили снежно-белые полотенца и купальные халаты. Когда мы погрузились в воду, появились стройные девушки, подавшие нам огромные кружки с пивом. Было божественно. Полный релакс.

Возвращаясь из «рая Базавлуцкого», мы говорили с Виталием о золотом бизнесе в России. Он ничего общего не имеет с временами «золотой лихорадки» на Аляске. Там действительно до сих пор попадаются старатели, стоящие  целыми днями по колена в потоке и промывающие в большом сите золотоносный песок. В Сибири, на Колыме, это промышленность. В самом нехорошем смысле этого слова. Во-первых, чтобы добывать там драгоценное сырье, необходимо получить от государства концессию. А это стоит немалых денег, и получить концессию может только сам производитель.

Но это еще не все. Гораздо большая проблема – деградация природы. А тут, на месте добычи, это выглядит кошмарно. Методология добычи золота такова: фирма размещает свой «полигон», то есть место добычи, вблизи реки. Из нее берут воду для промывки, но иногда и копают тоже вблизи реки. Однако основной источник золота – это горы. Бульдозеры буквально изрезают их склоны, доставляя на огромные сита смесь земли и камней. После промывки вокруг возникают огромные поля коричневой грязи. Реки в этих местах умирают. Звери убегают, их пугает шум машин. Теоретически владельцы концессии обязаны после окончания выработки золота разобрать свои конструкции, засыпать каналы и вернуть реку в прежнее русло, а потом рекультивировать землю и посадить деревья и многолетние травы. Но это – в теории.

Практика такова, что фирмы бессовестным образом игнорируют правила, потому что знают, что за это власть ничего им не сделает. Они остаются безнаказанными, потому что имеют деньги. Даже когда они знают, то придет контроль, их это не волнует. Часто бывает так, что контролеры закрывают глаза на деятельность фирм, приводящую к деградации природы. Потому что горная промышленность – основа развития региона. И не только региона. Россия занимает третье место в мире по добыче золота. Больше добывают только Китай и Австралия. Из примерно трех тысяч ста тонн, добываемых в мире в течение года, Россия добывает около двухсот пятидесяти тонн.

Однако добывание золота в России – это тяжелая работа.

Хотя нет сомнения в том, что Колыма – золотоносный край, нужно все же понимать, что для извлечения от двух до восьми граммов золотого песка необходимо просеять тонну грунта. И это действительно неплохой результат, потому что, например, на Урале из тысячи килограммов породы добывается только один грамм золота. Поэтому в России в добывающей промышленности никто не заморачивается ручной добычей. Здесь царят машины. На месторождениях, находящихся в руслах рек, действуют так называемые драги. Это нечто вроде дноуглубителей, берущих со дна реки песок и твердую породу. Они подвергаются измельчению и многократной промывке. Грязная вода, конечно же, возвращается в реку, а грязь – на берег. В течение одного рабочего дня «драга» способна переработать несколько сот кубометров грунта. Результат – до нескольких килограммов промытого золота. Но у этого метода есть и серьезный минус. Эффективность машины составляет около 80%. Такой процент золотого песка извлекается из грунта, а остальные 20% остаются в грязи на берегу реки.

Российские экологи утверждают, что, такая грабительская практика добычи золота  приведет к тому, что с карты  исчезнет не одна река и не одно урочище, где находят добычу сибирские охотники. И так действительно уже происходит. В реках вблизи мест добычи рыбы уже нет. Животные убегают подальше от человека и шума. А вот грязь течет долго и далеко... Попадает даже в Байкал – а это уже серьезная угроза для экологической системы, находящейся в списке мирового наследия ЮНЕСКО…

Из «комбината» мы вернулись на участок Виталия. Это действительно мелочь по сравнению с бизнесом украинца. Виталий, однако, не жаловался. Утверждал, что его «заводик» позволяет содержать почти всю его семью.

Когда мы вернулись в Ягодное, смогли в этом убедиться своими глазами. Виталий пригласил нас в свою лабораторию. На самом деле это помещение, где чистится и взвешивается золото. А также извлекается песок из «ковриков» в ваннах. Сначала его споласкивают с «травки» чистой водой. Потом вода попадает на специальный наклонный вибростол, на который наклеены резиновые полоски, где и оседают крупинки золота, когда стол начинает дрожать. После того, как зерна будут отделены от плевел, жена Виталия взвешивает каждую крупинку золота. В конце весь «урожай» попадает в металлический приемник, который руки жены Виталия тщательно запирают и накладывают на него пломбу. В таком виде золото отвозится в банк. Там Виталий получит за него деньги. Однако банки в России не платят за него как «за золото». Рыночная цена песка значительно выше...

У нас был еще один полный день в Магадане. Он ушел на пополнение запасов продовольствия, телефонные звонки в Польшу и прощальное наслаждение местной кухней.

В Магадане нам захотелось еще раз прогуляться к заливу, – к тому месту, где для многих начиналось последняя дорога в жизни. Где коммунистическая система с помощью своих функционеров обращала человечность в пустой лозунг.

Мы остановились у  Маски Скорби  и долго всматривались в Охотское море. Конец континента. Дальше уже только вода и побережье Соединенных Штатов. Гораздо позже, стоя на Cabo da Roca в Португалии, я вспомнил этот момент. С промежутком в несколько лет мне удалось оказаться на двух противоположных концах Евразии.

Мы должны были остановиться еще в одном важном месте на карте Магадана. Это памятник Владимиру Высоцкому. Барду, которого любила вся Россия и которого не очень любила советская власть. Высоцкий написал цикл песен, которые потом исполнил, а диск назвал «На Колыме»

Самый волнующий момент этого цикла – это песня «Магадан»:

Мой друг уехал в Магадан —
Снимите шляпу, снимите шляпу!
Уехал сам, уехал сам —
Не по этапу, не по этапу.

Не то чтоб другу не везло,
Не чтоб кому-нибудь назло,
Не для молвы, что, мол, — чудак,
А просто так….

Источник: Maciej Stroiński. To jest taki “Russian style”— Wydawnitwo 4eM, Warszawa, 2018

Публикуется в сокращении