Штурм Кронштадта

… 10 марта с ночи возобновляется огонь артиллерии. Большевики обстреливают город и форты с обоих побережий. Кронштадт энергично отвечает.

В четыре утра Южная группа отправилась в наступление на Кронштадт, но оказалась отброшенной. Попытки штурма продолжались четыре часа: с четырех до восьми утра. Все они были сведены на-нет огнем артиллерии и войск гарнизона.

11-го спокойно. Густой туман препятствует перестрелке. Предпринимались только слабые попытки вести огонь, с перевесом Кронштадта.

12 марта (с 1918 г. в стране действует новый стиль) — годовщина великой революции 1917 г. (т. е. свержения царизма). День проходит спокойно вплоть до ночи.

Кронштадт акцентирует в прессе значение указанной даты: «Это день свержения самодержавия и преддверье свержения комиссародержавия! Кронштадт всегда был в первых рядах революции... — как в марте, так и в октябре 1917 г. Но потом оказалось, что Октябрьская революция подверглась извращению, большевики обманули народ. И вот теперь Кронштадт первым поднимает знамя новой, третьей революции, которая должна, наконец, стать по-настоящему народной, стать революцией трудящихся масс».

В ночь с 12 на 13 марта коммунисты наступают с юга. Снова ночные атаки, снова белые накидки... снова отражен штурм все время прибывающих свежих войск — курсантов из провинции, коммунистических полков, отборных частей инородцев.

14-го Кронштадт еще уверен в себе, еще не отчаивается и не теряет надежды, несмотря на страшные бессонные ночи, когда то и дело возникала необходимость отражать атаки неприятельских подразделений, несметными массами идущих, словно призраки, в белых саванах по льду, который окружает форты и покрыт сейчас снегом.

Караульная служба на льду, сторожевые посты, патрули, отряды войск на льду. Во вьюги, в метель, при резком морозе...

Тем временем там, на побережье, «кровавый фельдмаршал» Троцкий (точнее, предреввоенсовета, то есть председатель Революционного военного совета) и командарм (командующий армией) Тухачевский накапливают все новые и новые части, отсортировывая ненадежных и заменяя их настроенными наиболее коммунистически.

Кронштадт между тем держался остатком сил…

Оборонять огромный фронт, занимаемый фортами и растянувшийся на 20 с лишним километров, плюс сам остров длиной 10 километров и неукрепленный город... тем скудным гарнизоном, где насчитывается едва 13-14 000 бойцов, было делом немыслимым. Вдобавок отсутствует ледокол, который мог бы сделать невозможным штурм хотя бы самого острова. А форты способны вести огонь лишь на запад и с востока почти беззащитны. С этого направления их прикрывает только гарнизон своими винтовками, а на некоторых фортах — еще и полевая артиллерия.

16-го начался плотный огонь большевистской артиллерии, означавший подготовку к штурму. Эта артиллерия теперь стреляет лучше, чем раньше. С наступлением сумерек большевики идут в атаку на номерные форты, более близкие к берегам. Белые накидки с капюшонами, полностью маскирующие людей, дают им возможность перемешаться плотными колоннами. Со всех сторон... — с севера, юга и востока — движутся отряды курсантов, наступающих на немногочисленные группки защитников Кронштадта, которые затеряны во мраке зимней ночи на льду залива, на разбросанных фортах, далеко отстоящих один от другого.

Наутро значительная часть фортов оказалась захваченной. А через уязвимое место Кронштадта, Петроградские ворота, в город с юга ворвались курсанты.

Видя бессмысленность дальнейшей обороны, комитет стягивает свои войска к той части острова, которая наиболее выдвинута на запад, к батарее «Риф», и отсюда, между «Рифом» и ближайшим правым фортом, который еще сопротивляется, тянется мрачная, угрюмая процессия, направляющаяся в паломничество и на скитальчество... — в изгнание. К финскому берегу.

Бегством спаслось свыше 8 000 защитников Кронштадта.

А та малая часть восставших, которая бросила свою жизнь в пламя костра, еще продолжает ожесточенно сопротивляться, защищая побег своих товарищей и медленно отступая в том же самом направлении. И тем из таких смельчаков, кто не погибают на поле боя и не попадают в плен, удается спастись в ночной тьме следующих суток. Они мужественно сражались целый день, предоставив все это время на бегство 8 000 человек.

Я знаю Кронштадт. И могу оценить их подвиг: эта когорта храбрецов мне импонирует.

Оборона Кронштадта завершилась поздно ночью 18 марта 1921 г.

Дорого стоил коммунистам Кронштадт. Одних только убитых — для похорон которых они не имели ни времени, ни даже места, так что спускали их под лед — насчитывалось больше десятка тысяч (1). Десятидневный штурм на льду, в мороз и вьюгу, при леденящем пронизывающем ветре, в условиях ожесточенной обороны, требовал высочайшего напряжения нервов и воли... — воли командиров. Сколько же большевистских частей и подразделений завернули с дороги обратно, сколько отчаялись и пали духом! А сколько потом было казней... — этого никто не фиксировал. О них сообщают лишь устные предания этого помыкаемого, притесняемого народа, который уже столь много, столь невыносимо много выстрадал.

Истекал кровью и хрипел даже сам большевистский победитель.

И потому он решил раз и навсегда обезопасить себя от этого города. В итоге с целью окончательной ликвидации мятежа и успокоения Кронштадта его комендантом назначили Дыбенко, который уже ранее имел возможность показать себя на других фронтах Гражданской войны как человек ожесточенный и безжалостный. В самом начале большевизма, в октябре — ноябре 1917 г., он состоял членом (одним из троих) Комиссариата по военным и морским делам (объединенного). А до революции служил простым матросом военно-морского флота («содержателем»).

Именно ему поручили «утихомирить» Кронштадт.

Задача эта представлялась сейчас тем более легкой, что бунтовщиков уже не было: несколько тысяч погибли, 8 000 бежали, а остальных засадили в тюрьмы. Именно этим последним и предстояло теперь стать объектом усмирения.

Чтобы придать своей позиции видимость справедливости и показать, что борьба будто бы велась с белогвардейской контрреволюцией, большевики выбрали из массы пленных 13 бывших офицеров, чиновников и рядовых, после чего организовали над ними суд в Петрограде. Там их приговорили к смертной казни. Остальных убивали уже без такой комедии.

Правда, из числа подлинных «виновников» в живых пока оставалась только малая кучка — те, что сидели в тюрьмах. Их поставили к стенке.

Выловили также нескольких представителей интеллигенции, относительно которых имелись какие-нибудь улики. Выловили и кого-то из числа рабочих, а также из оставшихся здесь военных. Затолкали их в и без того забитые тюрьмы и убивали.

Через неделю наступила тишина.

Кронштадт был уже абсолютно послушен советской власти. Дыбенко оправдал оказанное ему доверие.

Месть большевиков оказалась тем более жестокой, что Кронштадт действительно нагнал на них большого страху. Ведь если бы он продержался еще всего лишь две недели и тронулись бы льды, город и крепость стало бы вообще невозможно захватить. Хуже того, с началом навигации сам Кронштадт мог в течение нескольких часов без труда захватить недавнюю столицу.

Большевики хорошо понимали ситуацию и потому спешили. Кроме того, Кронштадт ведь установил бы прямое и непосредственное сообщение с финляндским берегом и с Западом, мог получать оттуда продовольствие и разные подкрепления, а тогда, имея кровоточащую и гноящуюся язву в Кронштадте и потеряв Петроград, советская власть столкнулась бы с восстаниями и в других местах, против нее поднялись бы еще другие города и территории. Советским войскам пришлось бы раздробиться на много карательных от¬рядов, которые оказались бы не в силах справиться с восставшими, в них могло начаться брожение, и мы смогли бы стать уже свидетелями падения большевизма.

А потому — радость, что это гнездо, наконец, захвачено, причем в самое время... хотя и доставшаяся дорогой ценой. А потому — теперь или никогда... вырезать, выжечь заразу, чтобы она уже никогда больше не угрожала.

Несмотря на победу большевиков, этот «третий Кронштадт» оказался потрясением. Потрясением столь мощным и бурным, что оно создало угрозу для фундаментальных основ советского государства.

Восстание стало причиной самых разных уступок в пользу как населения своего государства, так и заграницы.

Прежде всего, требовалось разобраться с поляками. Видя, что поляки на Москву не идут и идти не собираются, большевики до этого момента умышленно затягивали рижские переговоры о мирном договоре. Теперь им пришлось закончить их немедленно, чтобы московское правительство могло иметь свободные руки внутри страны.

Мы видим, что день подписания Рижского договора совпадает с концом операции против Кронштадта. Ведь большевикам могло казаться, что длительное сопротивление Кронштадта, которое они не в силах сломить, выявляет все слабости Советов, и, следовательно, Кронштадт способен подтолкнуть поляков к срыву мирных переговоров и дальнейшему ведению войны. А за поляками, несомненно, последовали бы и другие.

Далее, Советы делают уступки в пользу Англии, подписывая с нею в то самое время торговый договор, исключительно невыгодный для России и открывающий английскому капиталу путь туда (2).

В те же самые дни, завершив сообща с Турцией покорение кавказских республик, большевики отдают ей самые важные крепости и территории Закавказского края (3).

И опять-таки в те же самые дни они щедро раздают иностранцам концессии внутри России, на что прежде не отваживались.

Однако эта тактика Советов не является совершенно новой, даже для них. Достаточно вспомнить Брестский мир 1918 г. До чего же легко они отдали немцам огромные пространства своей страны и... до чего же легко, впрочем, потом вернули их себе.

Более серьезными, однако, предстояло оказаться уступкам, сделанным внутри страны.

Тут Совнарком вводит новую экономическую программу, так называемый НЭП.

Это — компромисс между чистым коммунизмом и буржуазно-капиталистическим строем. И прежде всего это — введение свободной торговли. В итоге — для начала под открытым небом, на площадях и в обозначенных местах — возникают рынки, уже совершенно легальные, а позже, через какой-то год, — и склады с магазинами. Именно в таких переменах было более всего заинтересовано население. И потому для него создали предохранительный клапан, через который имелась возможность в любое время выпустить избыток скопившегося пара, и который можно было регулировать произвольным образом.

О, эти рынки... Они были просто сказочными. Особенно мне вспоминается один, около Обуховского моста. Две половины. На одной — продукты питания. Продажа только каш, муки, масла, сахара, овощей, копченостей, колбасных изделий и т. д. и т. п. На второй можно было под открытым небом съесть обед из двух или трех блюд, позавтракать, выпить кофе, чай, имелась также возможность поставить подметки на обувь и даже побриться и постричь волосы — опять же под открытым небом. Возле колодца разместился некий господин с небольшой табуреточкой и изображал из себя «Фигаро»... А рядышком целыми фалангами стояла бывшая буржуазия, держа в руках все, что только у кого-то еще сохранилось. Продают столовое серебро, портсигары, кольца, даже ордена... а дальше — белье, одежду. Каждый, кто хочет купить какую-нибудь вещь, берет ее в руки, щупает, раскладывает, перетряхивает.

Кроме НЭПа, есть и другие новости. Отменили национализацию (огосударствление) для мелких мастерских, где занято не более 20 человек. Раньше нельзя было иметь ни одного поденного работника, потому что это уже являлось «эксплуатацией» чужого труда.

Подобным способом удалось до известной степени восстановить видимость частной собственности.

Таковы были история и судьба Кронштадта в великой русской революции (до весны 1921 г.).

Примечания:

(1) Во время штурма Кронштадта 17-18 марта 1921 г. большевистские войска потеряли: 527 убитых и 3 285 раненых военнослужащих.

(2) Торговый договор между правительством Его величества и правительством Российской Советской Федеративной Социалистической Республики был заключен 19 марта 1921 г.

(3) В результате советско-турецкого мирного договора от 16 марта 1921 г. к Турции была присоединена юго-западная часть Грузии и Армении, перед Первой мировой войной входившая в состав России.