Швеция и Санкт-Петербург

Не подлежит сомнению, писал когда-то Аксель Оксеншерна (Axel Oxenstierna, 1583-1654), что в лице русских мы имеем «коварного и могущественного соседа», на которого нельзя полагаться. В 1615 г. дела этого соседа были настолько «расстроены», что большая и лучшая часть его земель либо была в руках шведов, либо была опустошена. Будучи поистине государственным мужем, шведский канцлер полагал, однако, что наступит день, когда Россия опять сможет подняться. «Я откровенно признаю, — подчеркивал он, — что нет ничего более удобного, полезного, надежного и даже необходимого для нашего государства и отечества, нежели мир с русскими...»

Слова Акселя Оксеншерны отлично характеризуют исторические отношения между Швецией и Россией, — отношения, отличавшиеся враждебностью и соперничеством, но и пониманием — в формулировке Оксеншерны — «условий соседства».

Русская история с самого начала связана с землями, которые пеперь называются Швецией. Если экспансия норвежских и датcких викингов была обращена на запад, то шведы (свей) предпригимали свои походы на восток. Важный путь пролегал на Новгород в скандинавских сагах Хольмгорд [Holmgard]), откуда можно ыло направиться на юг до Киева и дальше по Черному морю Константинополь — Миклагорд (Miklagard). Деревянные крепления, возведенные вдоль этих торговых и ратных путей, али стране имя Гордарике (Gardarike); первоначальное значение нова gard — ’ограда’, ’огороженное место’.

Вылазки свеев на восточное побережье нашего совместного моря диктовались не только экономическими соображениями, но и миссионерским усердием, желанием обратить русские племена в истинную веру. За вторжением варягов (как именовались «викинги» в восточных землях) последовал крестовый поход 1150-х гг., в результате которого Финляндия была номинально присоединена к Швеции. Шведский контроль над Финляндией упрочился к концу ХШв.:в1293 г. был заложен Выборгский замок, а в 1300 г. возведено укрепление в устье Невы. Укрепление, получившее название Ландскрона (Landskrona), простояло лишь год, потом оно было взято русскими войсками. Так кончилась первая шведская попытка отрезать Русь от Балтийского моря.

Первый настоящий мир между Швецией и Новгородом был заключен в 1323 г. в Орешке (Nóteborg), где Нева вытекает из Ладожского озера. Граница между Швецией и Новгородской землей была проведена по реке Сестре, впадающей в Финский залив всего за несколько километров от того места, где позднее был основан Санкт-Петербург.

Ниен и Ниеншанц

Борьба за господство над берегами Финского залива продолжалась в следующие столетия с разной степенью интенсивности. В конце XVI в. Швеция завоевала большую часть Ингерманландии и Эстляндии: в 1561 г. Ревель попросился под защиту шведской короны, а спустя двадцать лет был взят торговый город Нарва.

В 1595 г. Швеции пришлось уступить свои завоевания в Карелии и Ингерманланди русским. Но скоро в России началось Смутное время, в корне изменившее политическое положение в стране. Конфликт касался вопроса о наследовании престола после смерти сына Ивана Грозного, пресекшей мужскую линию Рюриковичей. После пятнадцати лет распрей, — во время которых младший брат Густава II Адольфа Карл-Филип (1601-22) едва не взошел на русский престол, — государем России в 1613 г. был избран Михаил Романов.

В Смутное время шведам удалось подчинить себе значительную часть Ингерманландии, и Столбовский мир 1617 г. был самым выгодным в истории Швеции: русским пришлось отказаться от корельской земли (Kexholms lan) и Ингерманландии. После этого Швеция господствовала над всем побережьем Финского залива от Нарвы до Карельского перешейка, а Россия оказалась отрезанной от Балтийского моря.

Установление новых границ фактически превратило Балтийское море в шведское внутреннее море. Это был колоссальный триумф для молодого — 23-летнего — Густава II Адольфа (1594-1632), заявившего в августе 1617 г. шведскому риксдагу (парламенту), что «после этого русским будет трудно через эту речку перепрыгнуть или перебежать».

Помимо Нарвы, со временем превратившейся в важный транзитный порт, и Орешка, запиравшего Неву у Ладоги, Швеция контролировала теперь и невское устье. Там располагалась (примерно на том месте, что и Ландскрона тремястами годами раньше) крепость Ниеншанц (Nyenskans), строительство которой было начато в 1611 г. — в последний год жизни Карла IX (1556- 1611) — и завершено при Густаве II Адольфе.

Рядом с крепостью был заложен город Ниен (Nyen), задуманный как перевалочный пункт в торговле с Россией. К 1700 г. число жителей Ниена приближалось к двум тысячам и город был один из самых больших городов Финляндии.

Вопрекй усилиям шведского правительства превратить Ниен в открытый торговый город, торговля в нем широких масштабов не достигла, в основном из-за отсутствия достаточно сильн< крепости. Когда Карл XII (1682-1718) решил бросить все св< силы на войну в Польше, русская армия стала все чаще напада на шведские крепости вокруг Финского залива, и 1 мая 1703 г. < удалось взять Ниеншанц. Петр I сломал шведский замок, зап: равший Неву, и наконец-то достиг цели своей имперской политш — берегов Балтийского моря. Через несколько недель после это события был заложен новый город, получивший имя апостола Петра, ангела-хранителя царя.

Основание Санкт-Петербурга

Желая подчеркнуть, что этим начинается новый этап русск< истории, царь решил перенести столицу России в Петербу^ Новый город ничем не должен был напоминать царю ненависти} ему Москву, символ всего ретроградного в российской истори Идеалом Петра был Амстердам, рационально построенный toj говый город у моря. Для осуществления своих величественных широкомасштабных замыслов Петр пригласил из-за гранив архитекторов, в основном, итальянских и французских.

В отличие от деревянной Москвы, новый город предполагалось возвести из камня. Десятки тысяч людей были в первые год постоянно заняты на работах по закладке фундаментов и стро: тельству. Большинство из них были насильно согнанные русские ингерманландцы, но среди строителей было немало пленных шв дов. Последние участвовали в возведении некоторых из главнь ранних зданий Петербурга, например, Петропавловского собора петергофского дворца.

Шведы занимались не только ремеслами и строительством, oни участвовали и в управлении — в качестве писцов, казначеев, се ретарей и т.п. Важный вклад Швеции в создание задуманн< Петром европеизированной России был как раз шведский опыт административного управления. Центральное управление состоя, из коллегий, устроенных по шведскому образцу, местная адм: нистрация также была преобразована наподобие шведской, даже названия некоторых учреждений (Берг-коллегия, Каме] коллегия и т.д.) были заимствованы из шведского языка. Этот иг порт «бюрократического опыта» сыграл немалую роль в модерн: зации России, начатой Петром Великим.

Приход св. Екатерины

После Ништадтского мира 1721 г., лишившего Швецию всег что она завоевала в Столбове, отношения между Швецией и Россией нормализовались. Петербург стал городом, все более привлекавшим иностранную рабочую силу, в том числе из Швеции и Финляндии; и теперь уже речь шла не о принудительных работах

а о добровольной иммиграции в балтийскую метрополию, быстрое развитие которой открывало усердным иностранцам отличные возможности. Русский царь намеренно привлекал в страну иностранцев, предоставляя им немалые преимущества.

Шведское присутствие в Санкт-Петербурге тесно связано со шведским церковным приходом. Евангелически-лютеранский приход св. Екатерины — старейший неправославный приход Санкт- Петербурга, основанный в том же году, что и сам город. На протяжении более чем двухсот лет этот приход был центром жизни петербургских шведов.

В первые десятилетия у прихода, уходящего корнями в Ниен 1630-х годов, не было собственной церкви. Но в 1733 г. ему был отведен участок в центре города, между Большой и Малой Конюшенными улицами, где и была возведена церковь св. Анны. Десять лет спустя, из-за конфликтов между шведско- и финскоговорящими прихожанами, приход раскололся, и в 1769 г. шведы построили новую церковь, посвященную св. Екатерине. В 1863 г. ее сменило церковное здание по проекту архитектора Карла Андерсона (Carl Andersson, 1826-88), родившегося в Стокгольме но выросшего и получившего образование в Петербурге. Именно эта церковь до сих пор стоит на Малой Конюшенной улице.

Среди видных членов церковной общины — семьи Нобель (Nobel), Болин (Bolin), Лидваль (Lidvall) и Фаберже (Faberge), а также Густав Маннергейм (Gustaf Mannerheim). Число прихожан шведской церкви достигало семи тысяч человек и на пороге 1917 г. их было чуть более пяти тысяч. Деятельность прихода прекратилась в 1936 г., когда церковь пришлось передать советским властям. В 1991 г. приход был восстановлен.

Наука

В 1723 г. Петр основал по западно-европейскому образцу Российскую Академию наук и пригласил в Санкт-Петербург вы- тгоилтттыугя иностранных ученых. Во времена Линнея шведское естествознание пользовалось широким европейским признанием - немудрено, что в Академии наук работало и несколько шведских исследователей. Действительными членами Академии были естествоиспытатель Эрик Лаксман (Erik Laxman, 1737-96)) и астроном Андерс Юхан Лексель (Anders Johan Lexell, 1740-84, оба — финские шведы), а Линней (Carl von Linne, 1707-78) и секретарь Шведской Академии наук Варгентин (Per Vilhelm Wć gentin, 1717-83) — ее почетными членами (как, впрочем, и король Густав III, 1746-92, но за заслуги другого порядка). Многие русские ботаники работали у Линнея в Упсале, а несколько русскх ученых, в том числе Михаил Ломоносов, были избраны членами Шведской Академии наук.

Лаксман совершил путешествия в Китай и Монголию, где собрал коллекции растений, животных и минералов, за которые Линней «готов был целовать ему ноги». Лексель, в качестве помощника Эйлера-старшего, внес значительный вклад в математическ астрономию; его именем была даже названа одна из комет.

Шведские ученые в России отличались именно в области астрономии. Пулковская обсерватория была основана в 1839 г. и вскоре стала одной из ведущих обсерваторий мира. Здесь во второй половине XIX в. работало немало шведов. К самым выдающимся следует отнести Магнуса Нюрена (Magnus Nyren, 1837-1921), работавшего в обсерватории сорок лет, вплоть до выхода на пенсию в 1908 г., последние двадцать лет  — в качестве вице-директора. Начальником Нюрена многие годы был Оскар Баклунд (О Backlund, 1846-1916), который подобно Лекселю занимался тематическими расчетами движения комет. Баклунд был избран в Российскую Академию наук и стал действительным тайным советником.

Нюрен и Баклунд были центральными фигурами в скандинавской колонии Петербурга и олицетворяли интенсивные научные контакты, существовавшие между нашими странами до 1917 г.

Промышленники

В течение большей части тех двухсот лет, когда столицей России был Петербург, его шведско-финское население было вторым по численности национальным меньшинством (после немцев) Не следует, тем не менее, преувеличивать шведско-финское влияние, поскольку и шведские, и финские иммигранты в большинстве своем принадлежали к низшим классам. Роль голландцев, англичан, немцев, а также итальянцев и французов (в области искусства и архитектуры) была несравненно большей. Однако, шведские исключения из этого правила были блестящими.

В XIX в., и особенно во второй его половине, шведы стали играть в экономической и культурной жизни России более важную роль. После того, как в 1809 г. Финляндия стала великим княжеством в составе Российской империи, многие финны и финские шведы переселились в Петербург. Следующий рубеж приходится на 1861 г., когда после отмены крепостного права в России началась индустриализация и ускорилось строительство железных дорог. Многие шведские фирмы и частные лица увидели в России страну с огромным потенциалом, своего рода альтернативу Америке

В русско-шведских экономических связях особое место надлежит 1838 г. Это был год, когда Иммануэль Нобель 1801-72) переселился в русскую столицу и основал там механическую  мастерскую. Эксперименты Нобеля с минами вызвали у русского правительства огромный интерес, и он несколько раз получал крупные денежные награды. Большой вклад И. Нобеля в промышленность заключался в изобретении подводных мин и использовании нитроглицерина при разработке горных пород. Первым в России он стал строить пароходы с гребными винтами и заложил первый прокатный стан. Тем не менее, Нобель дважды обанкротился и в 1839 г. вернулся в Швецию.

И. Нобель умер в 1872 г., но два его сына, Людвиг (1831-88) и Роберт (1829-96), продолжали деятельность фирмы в России и расширили ее. Третий сын, Альфред (1833-96), вырос и провел свои первые научные опыты в Петербурге, но в дальнейшем работал в основном за пределами России.

Важную область промышленной деятельности составляла добыча нефти в районе Каспийского моря.

Братья Нобель заложили основы русской нефтяной промышленности: создавали лаборатории, нанимали геологов, построили в шведском городе Мутала первый в мире танкер. Для финансирования этих грандиознее проектов в 1879 г. было организовано «Нефтяное товарищество братьев Нобель», общеизвестное под телеграфным сокращением «Бранобель».

^Братья Нобель поддерживали тесные связи со Швецией, но их товарищество было русским. То же самое можно сказать и о Вильгодте Уднере (Willgodt Odhner, 1845- 1905), изобретателе и производителе широко известной счетной машины, т.н. арифмометра, Уднер сначала служил у Нобеля, который финансировал его разработки. После 1917 г. фирма Уднера обосновалась в Гётеборге под названием «Original Odhner».

Десятилетия перед Первой мировой войной представляли собой ни с чем не сравнимый период развития русской экономики, что привлекало в страну многие крупные фирмы. Среди шведских фирм, соблазнившихся благоприятными условиями для капиталовложений, были АСЕА, Альфа-Лаваль, СКФ, и главным образом фирма Л. М. Эрикссона, которая основала в Петербурге крупный телефонный завод и даже собиралась перенести в Россию все свое производство.

В 1910 г. представители этих фирм основали «Шведское общество в С.-Петербурге», что свидетельствует о масштабе шведского присутствия в городе. Когда власть захватили большевики, имущество большинства предприятий было конфисковано и многообещающее экономическое развитие прервано.

Искусство и архитектура

Наряду с экономическими связями между Россией и Швецией существовали и культурные. В русской столице в конце XVIII в. творили два замечательных художника: Александр Рослин (Alexander Roślin, 1718-93), специально приглашенный Екатериной Великой и известный портретами русских аристократов и самой императрицы, и Беньямин Патерсен (Benjamin Patersen, 1750-1810) из Варберга на юге Швеции. Именно ему мы обязаны точными и яркими видами российской столицы конца XVIII в.

В области литературы надо назвать поэтессу Эдит Сёдергран (Edith Sódergran, 1892-1923), которая училась в Петершуле и даже писала стихи по-русски. Заметное влияние на русскую культуру оказал Христиан Петрович Югансон (Pehr Christian Johansson, 1817-1903), выдающийся танцовщик, впоследствии балетмейстер Мариинского театра. Анна Павлова, Тамара Карсавина и Матильда Кшесинская были ученицами Югансона и признавали его значение для своего творчества.

Уже был упомянут архитектор Карл Андерсон. Наряду со шведской церковью и доходными домами прихода он построил в Петербурге немало зданий и считается видным представителем эклектики конца XIX в. Более выдающимся архитектором был его младший коллега Федор Лидваль (Fredril Lidvall, 1870-1945).

Фредрик (Федор Иванович) Лидваль родился в Петербурге и был одним из восьмерых детей портного Юхана Петтера Лидваля, иммигрировавшего в середине XIX в. из северной Швеции и ставшего в России придворным портным. Из шести детей, доживших до взрослых лет, четверо стали портными и продолжили семейное дело; Федор же предпочел учиться архитектуре в Академии художеств.

Лидваль стал одним из самых ярких представителей петербургского модерна. Благодаря изысканному чувству классической архиктектуры Петербурга, Лидваль выработал стиль, в котором блестяще сочетались элементы модерна с неоклассицизмом. Прекрасный тому пример — возведенная в 1912 гостиница «Астория».

Шведы в Санкт-Петербурге тесно общались и помогали друг другу заказами. Так, например, первая резиденция семейства Нобель была построена Карлом Андерсоном, а потом дома Нобелей строились по проектам Лидваля.

Наряду с «Асторией» к шедеврам Лидваля относится комплекс домов на Каменноостровском проспекте, где находилась его мастерская, а также здания Азово-Донского банка на Большой Морской улице. После 1917 г. Лидвалю пришлось эмигрировать и обосноваться в Стокгольме, где он построил несколько заметных зданий, в частности, дом нефтяной компании «Шелл» (Birger Jarlsgatan).

Еще одно шведское семейство занимало в Петербурге видное место — придворные ювелиры Болин (Bolin), фирма которых находилась на Большой Морской улице, д. 10. Его имя до сих пор можно прочесть на фасаде здания. Фирма Болин, действовавшая в Санкт-Петербурге с 1830-х гг., вместе с Фаберже была крупнейшим ювелирным домом столицы, участвовала во многих международных выставках, часто получая за свои работы призы. Семье Болин в 1912 г. было пожаловано российское дворянство. В 1916 г. фирма открыла в Стокгольме филиал, который существует и поныне.

Доля ювелиров, золотых и серебряных дел мастеров финского и шведского происхождения была в Санкт- Петербурге поразительно большой: в 1840 г. в финском и шведском приходах их насчитывалось 361 человек, что составляло четверть общего числа мастеров в этой отрасли.

Город Ленина вновь становится градом Петра

В 1914 г. в Петербурге проживало около двухсот тысяч иностранцев, что равнялось населению Хельсинки. В течение нескольких лет после переворота в октябре 1917 г. большинство иностранных граждан покинуло город. Осенью 1918 г. Швеция разорвала дипломатические связи с советской Россией. Когда в 1924 г. они были восстановлены, столицей уже была Москва, и прежнее шведское посольство в ппряпатилось в консульство. В связи с переносом столицы и общей политической и экономической изоляцией России Петербург—Петроград—Ленинград постепенно утрачивает положение промышленного и культурного центра для стран Западной Европы.

В 1938 г. шведское консульство был вынуждено прекратить свою деятельность, и связи Швеции с бывшей метрополией были сведены почти к нулю. Во время Второй мирово войны Ленинград пережил мучительную немецкую блокаду, которая до сих пор сохраняет следы в коллектвном сознании горожан. Лишь с конца 1950-х гг. Ленинград стал постепенно открываться для иностранцев.

В последние десятилетия коммунистической эпохи страна становилась все более открытой и в Ленинграде потребовалось присутствие шведских дипломатов. В 1972 г., через тридцать четыре| года после закрытия, Шведское Генеральное консульство было вновь открьто. Но лишь с падением коммунизма возникли предпосылки для реального развития экономических и культурных связей Петербурга с окружающим миром. В последние годы, несмотря на политическую нестабильность России, в Петербурге открывает свою деятельность все больше и больше шведских фирм.

В начале 1990-х гг. шведская фирма SIAB реставрирова гостиницу «Европейская», а фирма «Сканска» (работавшая в Петербурге еще до революции) закончила весной 1997 г. ремонт «Дома Швеции», размещенного в старом доме шведской общины, построенном в 1863 г. по проекту Карла Андерсона. Часть этого дома занимает Шведское Генеральное консульство, остальное используется под жилье и офисы. После семидесяти пяти лет изоляции Петербург возвращает себе былую роль одного из главных российских центров. Город Ленина вновь становится градом Петра, и идеи, руководившие когда-то делом Петра, вновь осеняют Северную столицу.

 Перевод со шведского Нонны Дерябиной и автора

Иллюстрации:

1. Церковь св.Екатерины на Малой Конюшенной улице
2. Машиностроительный завод Людвига Нобеля в Петербурге
3. Телефон изготовленный на фабрике Л.М.Эрикссона в Петербурге специально для Николая II
4. Жилой дом семьи Фредрика Лидваля на Каменноостровском проспекте, (д.1- 3)

Источник: Шведский иститут в СПб, 1997