Романы железного Феликса

«Женщин же я, право, боюсь»

Феликс Дзержинский вызывает сегодня диаметрально противоположные оценки и эмоции. Одни считают его «рыцарем революции» и почитают его за борьбу с преступностью и защиту детей. Другие считают кровавым палачом, припоминают ему ужасы «красного террора», особенно санкционированную им расправу над офицерами в Крыму в конце 1920 года...

По сути, аргументы можно найти в пользу обеих оценок. Но сторонники и той, и другой точки зрения едины в одном: Феликс действительно был «железным», то есть ни о какой сентиментальности в его характере не было и речи. Однако это вовсе не так.

Феликс Дзержинский, между прочим, потомственный дворянин, происходивший из старинного, но обедневшего польского рода, был, что называется, «профессиональным революционером». Такие, как он, сознательно обрекали себя на жизнь, в которой не могло быть места тихому и спокойному семейному счастью. Но человек он был страстным, и не только мечта о революции занимала его сердце.

С юных лет он был внешне очень привлекательным и пользовался успехом у особ противоположного пола. Феликс думал поступать в духовную семинарию, его отговаривали, но решила все история с преподавателем словесности в мужской и женской гимназиях Вильны. В его калоши девочки прятали любовные записки, а когда тот приходил в мужскую гимназию и разувался, Дзержинский доставал их. В итоге все раскрылось, и Феликсу очень досталось - и от преподавателя, и от ксендза. Эта история послужила одной из причин его отхода от церкви, хотя прежде он говорил: «Если меня убедят в том, что Бога нет, я застрелюсь»...

Избранницами Дзержинского были те, кто разделял его революционные взгляды. Первой его любовью стала Маргарита Николаева, с которой он познакомился в 1898 году во время своей первой ссылки - в маленьком уездном городе Нолинск Вятской губернии (ныне Кировская область). Они сошлись на почве общих революционных взглядов. Маргарита тоже была ссыльной: ее, дочь священника, слушательницу Бестужевских курсов, отправили из Петербурга на север за участие в студенческих беспорядках.

Профессор Академии ФСБ Александр Плеханов обнаружил в бывшем Центральном партийном архиве Института Марксизма-Ленинизма при ЦК КПСС (ныне Российский государственный архив социально- политической истории) письма, адресованные Дзержинским Маргарите Николаевой. По словам Александра Плеханова, к тому времени архив  уже как десять лет был открыт ля широкого доступа исследователей, но любовной перепиской «железного Феликса» почему-то никто не поинтересовался...

«Маргарита Федоровна последние годы жизни жила в Пятигорске, работала экскурсоводом в музее «Домик Лермонтова». Скончалась в 1957 году, ей тогда было 84 года. И после ее смерти нашли шкатулку с письмами. Она все эти годы хранила их, но никому не показывала. Письма передали в архив», - поясняет Александр Плеханов.

«Я просто жалкий мальчуган»

Роман длился недолго. После того, как Феликс в порыве гнева вышвырнул из дома полицейского, его сослали в еще более отдаленное место - село Кайгородское в пятистах верстах от Нолинска. Вот тогда-то и началась их страстная переписка: Дзержинский едва ли не каждый день слал письма Маргарите Николаевой в Нолинск. Первое Маргарите было адресовано 2 января 1899 года.

«Кажется, что хотя мы с Вами так мало жили, однако бросить все, порвать ни Вы, ни я будем не в состоянии, - писал Дзержинский 10 января 1899 года. - Вы когда-то говорили, что боитесь с моей стороны только увлечения - нет, этого быть не может. В таком случае я бы с Вами порвал... Я Вас глубоко уважал - и хотя узнал Вас хорошенько, однако еще более стал уважать, что со мной никогда не случалось. Я обыкновенно при первом знакомстве с женщинами робел, при более же близком был грубым и терял всякое уважение. Теперь же случилось иначе. Ведь нельзя это назвать увлечением. Но бог с этим. Прочь с сентиментальностями, и так слишком много об этом поневоле думается, а это бесполезно. Пусть будет так, как есть, тут думать незачем».

[…] «Хорошо, в солдаты совсем меня не возьмут, но доктора признают что-то вроде чахотки, - чтобы другая была с ней увязана... Ради всего на свете, что нам дорого и свято, ради чувств наших не волнуйтесь, дорогая. Как хотелось бы хоть раз все завещать Вам, что живет в моей душе».

«...Ты видишь во мне фанатика, а между тем я просто жалкий мальчуган, - признавался Дзержинский Маргарите Николаевой в письме 26 апреля 1899 года. - Я могу совсем разбить твою жизнь и тем разобью окончательно и свою собственную. Венчаться тоже, по-моему, надо будет избегать всеми силами. Ведь мы никогда не должны быть мужем и женой, зачем же связывать себя, ограничивать свою свободу и самому сознательно усиливать  искушение и тем ослаблять свои уже надорванные силы. Я ведь сам первый предложил о венчании. Но теперь, когда чувствую себя так слабым и бессильным, мысль эта меня пугает...»

 «Юзеф» и «Чарна»

Роман продолжался недолго: бежав из ссылки, Дзержинский еще несколько лет переписывался с Николаевой, но затем предложил прекратить любовные отношения, поскольку, мол, за годы разлуки в корне изменился, он «вечный бродяга и странник», не хочет ломать ее судьбу. На самом же деле он увлекся другой революционеркой - Юлией Гольдман.

Впрочем, познакомился с нею он давно, еще до своего первого ареста в Вильно. Ссылка в Нолинск и роман с Маргаритой Николаевой, казались, заставили Дзержинского забыть про Юлию. Однако затем их отношения возобновились.

Некоторое время молодые люди жили вместе, и отношения между ними стали столь близкими, что позволили кое-кому из коллег-революционеров даже считать их супругами. Но на самом деле пожениться они не успели. Но и эти отношения продолжались недолго: Юлия была больна туберкулезом и умерла в 1904 году в санатории Швейцарии на руках у Дзержинского.

Затем в жизни «железного Феликса» появилась еще одна женщина - Сабин Файнштейн. Сохранились ее письма Дзержинскому в тюрьму, она признавалась ему: «Дорогой мой Феликс, надеюсь на встречу. Понимаю, что любовные страдания, болезнь, недомогание и даже смерть незначительны в море человеческих переживаний. Но ты мне нужен. Не забывай меня».

В 1910 году сердце революционера пленила соратница по борьбе Софья Мушкат, дочка варшавского чиновника, которую все звали партийным именем «Чарна». Встретившись однажды на сходке в конспиративной квартире с известным уже революционером «товарищем Юзефом», она сразу же обратила на него внимание, несмотря на изрядную разницу в возрасте («Юзеф» на одиннадцать лет был старше).

Вскоре Софья стала работать помощницей Дзержинского. «Нечего себя обманывать. Я хочу видеть эту девушку, ощущать ее присутствие рядом с собой», - записал он в дневнике.

Обитатели Кремля

Спустя несколько месяцев после знакомства они поженились, Софья стала первой и единственной женой Дзержинского. Хотя при этом, как отмечает историк Александр Плеханов, Дзержинский выступал против института буржуазной семьи, потому что, по его словам, она «возникает почти исключительно из коммерческих побуждений; во-вторых, распутная женщина в семье клеймится ужасным позором, в то время как распутник-мужчина - обычное явление. Мужчине у нас разрешается все, а женщине - ничего»...

Своим «свадебным путешествием» Софья называла одну из пеших вылазок из Кракова в Татры в августе 1910 года. Но вскоре ее арестовали, и в варшавской женской тюрьме «Сербия» она в июне 1911 года родила сына, названного Яном.

«Неоднократно, когда я думаю о тебе, о ребёнке, несмотря на всё и вопреки всему, меня охватывает какая-то удивительная радость... И в душе что-то говорит мне, что наше солнце ещё не зашло», - писал Дзержинский Софье 31 марта £ 1911 года.

Сын был заветной мечтой  Феликса Дзержинского. Еще в 1905 году он записал в своем  дневнике: «Аскетизм, который  выпал на мою долю, так мне чужд. Я хотел бы быть отцом и в душу маленького существа влить все хорошее, что есть на свете, видеть, как под лучами моей любви к нему развился бы пышный цветок человеческой я души».

Софию Мушкат приговорили к вечной ссылке в Сибирь и лишили всех прав состояния. Там она находилась недолго: по поддельным документам сбежала за границу.

После революции в России Софья оставалась с сыном в Швейцарии. 27 мая 1918 года Дзержинский, уже будучи главой ВЧК, писал жене: «Я нахожусь в самом огне борьбы. Жизнь солдата, у которого нет отдыха, ибо нужно спасать наш дом, некогда думать о своих и о себе. Работа и борьба адская. Но сердце мое в этой борьбе осталось живым, тем же самым, каким было и раньше. Все мое время - это одно непрерывное действие».

Супруги встретились только в октябре 1918 года: Дзержинский приехал в Швейцарию. «Мы бросились друг другу в объятья, и я не могла удержаться от радостных слёз», - вспоминала Софья.

В 1919 году Софья с Яном вернулись на родину, семья поселилась в Московском Кремле - резиденции советского правительства.

Дзержинский скончался в 1926 году, жена пережила его на сорок два года. Она продолжала жить в Кремле, была ответственным секретарем Польского бюро агитпропотдела ЦК РКП(б), с 1929 года - научным сотрудником и ответственным редактором в институте Маркса-Энгельса-Ленина. Впоследствии работала в аппарате исполкома Коминтерна. В 1947 году Сталин даже выделил Софье Дзержинской автомобиль «Победа» и личного водителя.

Дзержинская пережила и «вождя народов», и развенчание «культа личности». В 1963 году она даже встречалась с Юрием Гагариным. В 1965-м вышли в свет ее воспоминания «В годы великих боев». До последних своих дней она была заместителем председателя центрального правления общества советско-польской дружбы. Она скончалась 27 февраля 1968 года в возрасте 85 лет.

Что же касается единственного сына «железного Феликса», Яна Дзержинского, то он в 1936 году окончил Военно-инженерную академию, затем работал инженером-конструктором, потом - сотрудником исполкома Коминтерна, с 1943 года - в аппарате ЦК ВКП{6). Его женой была архитектор Любовь Федоровна Лихова; своего сына, родившегося в 1937 году, Ян назвал в честь отца - Феликсом. В начале октября 1960 года Ян Феликсович Дзержинский скоропостижно скончался от сердечного приступа. Ныне здравствуют его внук Кирилл и внучка Ольга.

Источник: Газета «Вести» №73 (4560) 3 сентября 2020 г.