Репортаж с ковидова поля

Петербург. Красносельский район. Тридцать первого декабря две тысячи двадцатого. Жена неожиданно плохо себя почувствовала. Температура тридцать семь и семь. Признаков ковида нет. Принято решение отменить весёлое празднование Нового года с детьми, внуками и правнуками и лечиться обычными средствами от ОРВИ.

Первого и второго января температура та же. Третьего числа – тридцать восемь и три у обоих. Куда-то уходят силы и наваливается постоянная усталость. Четвёртого января вы-зываем врача на дом.

Пятого числа с утра делаем срочную компьютерную томографию. Поражение лёгких у обоих двадцать восемь процентов. По возвращении домой вызываем скорую помощь.

В середине дня приходит вызванный накануне врач, подробно расспрашивает о самочув-ствии и выписывает направление на госпитализацию. Преодолевая накапливающуюся усталость, собираем сумку с вещами.

Скорая приехала через десять часов. Две невысокие женщины в белых защитных костю-мах с серыми красно-крестовыми чемоданчиками в руках показались долгожданными ан-гелами-спасителями. Оформляя документы на госпитализацию, они сказали, что сегодня потеряли счет вызовам. Выезжали на ножевое ранение, травму головы, сердечные при-ступы, срочные госпитализации. Потому приехали только сейчас.

В двадцать два тридцать грузимся в машину скорой помощи. Сил нет спросить, куда пове-зут.

В двадцать три двадцать машина остановилась, открылось переговорное окошко, и мы услышали голос водителя:

- Госпиталь для ветеранов войн. Повезло. Наша машина третья в очереди. Ждём вызова в приёмное отделение.

Около полуночи начинается оформление на размещение. Наши ангелы-спасители почти бегом возвращаются к своей машине.

Дистанционное измерение температуры показывает тридцать восемь и четыре. Жена по-сле инсульта нуждается в дополнительном уходе, и я прошу о предоставлении двухмест-ной палаты. Нам возвращают паспорта.

- Ваша палата далеко. Жена с тростью туда не дойдёт. Ждём инвалидную коляску и сани-тарку-сопровождающую. Отдохните пока на стульчиках в коридоре.

И мы сидим на белых металлических перфорированных стульях. Сидим долго, теряя счет времени.

Подвозят неуклюжее инвалидное кресло-каталку образца, а возможно и изготовления се-редины прошлого века с одной педалью-подножкой. Не хватает почему-то именно той пе-дали, которая нужна нам.

Продолжаем ждать. Вот и белая фигура санитарки. Только санитарок теперь в больницах нет. В целях экономии на зарплате, они переименованы в уборщиц технических помеще-ний.

Начинаем движение по длинному коридору к грузовому лифту, поднимаемся на второй этаж, по галерее, соединяющей больничные корпуса, подходим к второму грузовому лифту и спускаемся на первый этаж.

Дальше путь идёт кажущимся бесконечным коридором к третьему лифту. Лифт обычный, пассажирский, но мы в него втискиваемся, поднимаемся на пятый этаж и вскоре оказыва-емся у дверей предназначенной нам палаты.

Наконец-то снимаем уличную одежду и устраиваемся на ночлег. Время около трёх. В три часа утра ставят капельницы. Утром температура нормальная и больше не поднималась.

Хотелось умыться, но нет полотенец. Пришла сестра-хозяйка.

- Вы разе не знали, что идёте в больницу? Пришли без полотенец, может быть еще и без кружек с ложками?

- Вообще-то мы не пришли. Нас привезли на скорой помощи, да и по больницам не каж-дый день. Зная, что у правительства нет денег на чайные кружки и столовые приборы для больниц, мы их взяли с собой. Но полотенца? И это в разгар пандемии!

И всё же нам выделили по махровому полотенцу размера, достаточного для вытирания лица и рук.

Прибыла тележка с приводом в одну женскую силу. Это завтрак.

Три раза в день в любую погоду и любое время года внешне хрупкая женщина толкает пе-ред собой даже внешне тяжелую двух-ярусную тележку с пищевыми контейнерами через огромный внутри госпитальный двор от кухни до больничного корпуса, снимает уличную одежду, переодевается в защитную со всеми её атрибутами и развозит еду по палатам, никогда не опаздывая.

Пища не успевает остыть, разнообразна, достаточна по количеству и иногда вкусна. Обя-зателен какой-нибудь фрукт.

Пришел наш лечащий врач Васильев Алексей Геннадиевич. Достаточно молод, но, по-хоже, опытен. Внимательно выслушивает наши жалобы, в том числе по ранее обретён-ным «болячкам», рассказывает о ковиде и предстоящем лечении.

И начинается лечение. Нам ставят капельницы, вливают антибиотики и что-то еще. Гло-таем таблетки, сдаём разные анализы, нам неоднократно делают ЭКГ.

И около нас, постоянно находясь в зоне риска, хлопочут медицинские сёстры. В защитных костюмах, наверное, усталые, но всегда приветливые и дружелюбные. Их лица, несмотря на то , что закрыты масками, всё равно кажутся добрыми. Глаза, даже под пластиковыми «забралами», красивы, улыбчивы, участливы и почему-то у всех голубые.

В груди растёт бесконечная благодарность к этим героическим женщинам первого края борьбы с эпидемией. И хочется каждую знать по имени и отчеству. Но мне отвечают:

- Извините, у нас так много пациентов, что некогда пустые разговоры разговаривать.

Некоторые из них сами переболели ковидом, но возвратились в опасную зону, ибо «если не мы, то кто…».

Восьмого января сообщили, что наша палата платная. Стоимость одного койко-места две тысячи триста рублей в сутки.

В пансионате Восток-6 Ленинградской области двухместный номер с трёхразовым сана-торным питанием обойдётся четыре тысячи рублей за сутки.

Накануне праздника крещения были получены отрицательные пробы на короновирус, и в день самого праздника мы возвратились домой с сердцами, переполненными признательностью за лечение и заботу ко всему медицинскому персоналу Петербургского госпиталя Ветеранов войн.

Петербург. Красносельский район. Тридцать первого декабря две тысячи двадцатого. Жена неожиданно плохо себя почувствовала. Температура тридцать семь и семь. Признаков ковида нет. Принято решение отменить весёлое празднование Нового года с детьми, внуками и правнуками и лечиться обычными средствами от ОРВИ.

Первого и второго января температура та же. Третьего числа – тридцать восемь и три у обоих. Куда-то уходят силы и наваливается постоянная усталость. Четвёртого января вы-зываем врача на дом.

Пятого числа с утра делаем срочную компьютерную томографию. Поражение лёгких у обоих двадцать восемь процентов. По возвращении домой вызываем скорую помощь.

В середине дня приходит вызванный накануне врач, подробно расспрашивает о самочув-ствии и выписывает направление на госпитализацию. Преодолевая накапливающуюся усталость, собираем сумку с вещами.

Скорая приехала через десять часов. Две невысокие женщины в белых защитных костю-мах с серыми красно-крестовыми чемоданчиками в руках показались долгожданными ан-гелами-спасителями. Оформляя документы на госпитализацию, они сказали, что сегодня потеряли счет вызовам. Выезжали на ножевое ранение, травму головы, сердечные при-ступы, срочные госпитализации. Потому приехали только сейчас.

В двадцать два тридцать грузимся в машину скорой помощи. Сил нет спросить, куда пове-зут.

В двадцать три двадцать машина остановилась, открылось переговорное окошко, и мы услышали голос водителя:

- Госпиталь для ветеранов войн. Повезло. Наша машина третья в очереди. Ждём вызова в приёмное отделение.

Около полуночи начинается оформление на размещение. Наши ангелы-спасители почти бегом возвращаются к своей машине.

Дистанционное измерение температуры показывает тридцать восемь и четыре. Жена по-сле инсульта нуждается в дополнительном уходе, и я прошу о предоставлении двухмест-ной палаты. Нам возвращают паспорта.

- Ваша палата далеко. Жена с тростью туда не дойдёт. Ждём инвалидную коляску и сани-тарку-сопровождающую. Отдохните пока на стульчиках в коридоре.

И мы сидим на белых металлических перфорированных стульях. Сидим долго, теряя счет времени.

Подвозят неуклюжее инвалидное кресло-каталку образца, а возможно и изготовления се-редины прошлого века с одной педалью-подножкой. Не хватает почему-то именно той пе-дали, которая нужна нам.

Продолжаем ждать. Вот и белая фигура санитарки. Только санитарок теперь в больницах нет. В целях экономии на зарплате, они переименованы в уборщиц технических помеще-ний.

Начинаем движение по длинному коридору к грузовому лифту, поднимаемся на второй этаж, по галерее, соединяющей больничные корпуса, подходим к второму грузовому лифту и спускаемся на первый этаж.

Дальше путь идёт кажущимся бесконечным коридором к третьему лифту. Лифт обычный, пассажирский, но мы в него втискиваемся, поднимаемся на пятый этаж и вскоре оказыва-емся у дверей предназначенной нам палаты.

Наконец-то снимаем уличную одежду и устраиваемся на ночлег. Время около трёх. В три часа утра ставят капельницы. Утром температура нормальная и больше не поднималась.

Хотелось умыться, но нет полотенец. Пришла сестра-хозяйка.

- Вы разе не знали, что идёте в больницу? Пришли без полотенец, может быть еще и без кружек с ложками?

- Вообще-то мы не пришли. Нас привезли на скорой помощи, да и по больницам не каж-дый день. Зная, что у правительства нет денег на чайные кружки и столовые приборы для больниц, мы их взяли с собой. Но полотенца? И это в разгар пандемии!

И всё же нам выделили по махровому полотенцу размера, достаточного для вытирания лица и рук.

Прибыла тележка с приводом в одну женскую силу. Это завтрак.

Три раза в день в любую погоду и любое время года внешне хрупкая женщина толкает пе-ред собой даже внешне тяжелую двух-ярусную тележку с пищевыми контейнерами через огромный внутри госпитальный двор от кухни до больничного корпуса, снимает уличную одежду, переодевается в защитную со всеми её атрибутами и развозит еду по палатам, никогда не опаздывая.

Пища не успевает остыть, разнообразна, достаточна по количеству и иногда вкусна. Обя-зателен какой-нибудь фрукт.

Пришел наш лечащий врач Васильев Алексей Геннадиевич. Достаточно молод, но, по-хоже, опытен. Внимательно выслушивает наши жалобы, в том числе по ранее обретён-ным «болячкам», рассказывает о ковиде и предстоящем лечении.

И начинается лечение. Нам ставят капельницы, вливают антибиотики и что-то еще. Гло-таем таблетки, сдаём разные анализы, нам неоднократно делают ЭКГ.

И около нас, постоянно находясь в зоне риска, хлопочут медицинские сёстры. В защитных костюмах, наверное, усталые, но всегда приветливые и дружелюбные. Их лица, несмотря на то , что закрыты масками, всё равно кажутся добрыми. Глаза, даже под пластиковыми «забралами», красивы, улыбчивы, участливы и почему-то у всех голубые.

В груди растёт бесконечная благодарность к этим героическим женщинам первого края борьбы с эпидемией. И хочется каждую знать по имени и отчеству. Но мне отвечают:

- Извините, у нас так много пациентов, что некогда пустые разговоры разговаривать.

Некоторые из них сами переболели ковидом, но возвратились в опасную зону, ибо «если не мы, то кто…».

Восьмого января сообщили, что наша палата платная. Стоимость одного койко-места две тысячи триста рублей в сутки.

В пансионате Восток-6 Ленинградской области двухместный номер с трёхразовым сана-торным питанием обойдётся четыре тысячи рублей за сутки.

Накануне праздника крещения были получены отрицательные пробы на короновирус, и в день самого праздника мы возвратились домой с сердцами, переполненными признательностью за лечение и заботу ко всему медицинскому персоналу Петербургского госпиталя Ветеранов войн.