Блещет искрами над вселенной
Лучезарной вершины свет –
Я сегодня к ней подымаюсь,
Ты идешь за мною вослед.

Ты идешь за мною вослед,
И с тобою покой могучий,
Отраженный в моих глазах,
Укрепляющий шаг над кручей.

Ян Каспрович. «Книга бедных». 1916

(Пер. Майи Квятковской)

 В 2017 году исполняется сто тридцать лет со дня рождения Марии Буниной-Каспрович, жены и музы выдающегося польского поэта Яна Каспровича.

Мария родилась в Петербурге 29 апреля 1887 года в семье генерала русской армии Виктора Ивановича Бунина и Марии Карловны Буниной, дочери петербургского архитектора шведского происхождения, Карла Карловича Андерсона. Любимица отца, Мария, – Маруся, как ее называли домашние, – была одарена литературным и художественным талантами, восприимчива к искусству, отличалась добрым нравом.

Из-за болезни суставов в детские и юношеские годы она подолгу жила в Европе, в странах с мягким климатом – в Италии, Швейцарии, на юге Франции, много путешествовала, побывала на Кавказе, в Крыму и Египте, посещала музеи и дворцы, храмы и театры. В некоторых поездках ее сопровождала молодая сестра матери – художница Евгения Андерсон (в замужестве Лучинская).

В Италии друзья познакомили Марию и Евгению с солидным мужчиной лет пятидесяти с испанской бородкой – знаменитым польским поэтом, переводчиком, критиком, профессором Львовского университета Яном Каспровичем. Встреча эта произошла ровно сто десять лет назад, в 1907 году. Каспрович отправился в Италию, чтобы восстановить душевное равновесие после семейной драмы. Русские путешественницы очаровали поэта. Мария проявила искренний интерес к его творчеству, по ее просьбе он переводил свои «Гимны» с польского на немецкий, а затем уже она – с немецкого на русский. Каспрович, Мария и Евгения превосходно провели десять дней в пансионате в Сорренто, но на этом общение закончилось. Каждый вернулся к своей прежней жизни, знакомство прервалось. Однако поэт не забыл прекрасную спутницу – одному из своих львовских друзей он восторженно рассказывал о встрече с удивительной молодой женщиной, которая восхищалась его стихами.

В 1909 году по пути из Италии в Крым Мария и Евгения сделали остановку во Львове. Марии очень хотелось вновь увидеться с Каспровичем, и по совету знакомой она заглянула в кафе Шнайдера, в котором профессор любил играть в домино после лекций. Каспрович очень обрадовался встрече и признался Марии, что не может ее забыть. Именно тогда, во Львове, она поняла масштаб его личности и дарования, а он почувствовал, что Мария стала важным человеком в его жизни. «Он называл меня Раутенделейн. Любил прижимать мою голову к своей груди… […] Однажды сказал: «Ты фея. Ты создана для того, чтобы дарить вдохновение». Лучшего я не могла от него услышать», – записала Маруся в дневнике.

В последующие два года они вели интенсивную переписку, которая становилась все более эмоциональной. «Почему, Маруся, я встретил Вас только сейчас, когда я ближе к смерти, чем к жизни? Я стал жить еще более одиноко с тех пор, как узнал Вас», – признается поэт. «Кем будет для меня Каспрович? Ветром, который разожжет искру? Морем, в котором утону и найду себя?» – размышляет она на страницах своего дневника. «Ваши письма стали для меня волшебным нектаром. Вы не должны меня их лишать», – пишет поэт в очередном письме. Каспрович боролся с собой, ему было трудно решиться на серьезный шаг: его смущала значительная разница в возрасте – четверть века, – он так и не оправился от измены и ухода жены. Мария же в себе не сомневалась, считала, что разница в возрасте не помеха, ведь у поэтов нет возраста. «…Я всегда жаждала жить великим и глубоким. […] С тех пор, как сформировалась моя индивидуальность, я поняла, что хочу стать спутницей жизни творца». Она часто писала Каспровичу, уверяя его, что они могут составить счастье друг друга. «Ты пишешь о великой радости, которую доставляют тебе мои письма. Мысль, что это я даю тебе эту радость, наполняет меня гордостью и счастьем». Живя новым чувством и надеждой, Каспрович писал стихи, которые вошли в сборник «Мгновения». «Никогда, никогда еще так не воспевали ни одну женщину. Ты останешься, – понимаешь ли ты, маленькое, забавное создание, – останешься в том, что я написал о тебе, потому что это непреходящее», – скажет он ей позднее. В ее дневнике читаем: «Я бы хотела быть в жизни такого человека первой или последней. Теперь я уже знаю, что буду последней. […] Буду ли я для него источником нового вдохновения? Он этого от меня ждет».

В апреле 1911 года Ян Каспрович прибыл в Петербург, чтобы просить руки Маруси у ее матери. С генералом Буниным он так и не познакомился – тот скончался в 1908 году. «Я сделал все, что мог, чтобы забыть Вас. Но это невозможно. Я живу только мыслью о Вас», – признался он Марусе. Мария Карловна была не в восторге от пятидесятилетнего жениха, разведенного отца двоих дочерей, называла его «разбойником», но Мария сумела убедить мать в том, что он и есть ее судьба. «Я считаю, что совместная жизнь мужчины и женщины – это их взаимное, постоянное духовное обогащение. Мне кажется, именно такой могла бы быть наша жизнь с Каспровичем».

В сентябре 1911 года Ян и Мария зарегистрировали гражданский брак, а в мае 1912 –  обвенчались в протестантском костеле Дрездена, который был выбран, как компромисс между католицизмом и православием, – каждый их них сохранил свое вероисповедание. Медовый месяц провели в Поронине – местечке в Татрах, которые Каспрович обожал.

Поклон вам, любимые горы!
Здравствуй, река дорогая!
Снова я с вами! Снова
Вернулся издалека я!

Как эти краски и звуки
Сладки сердцу! Как сладки!
Брожу, проверяю: все ли
В целости и в порядке?

(«Книга бедных». Пер. Михаила Яснова)

«Я по-настоящему счастлива. Не только потому, что была избрана судьбой стать подругой жизни великого поэта, что любовь его дала моей жизни смысл и направление, помимо всего этого я счастлива самым обычным, простым человеческим счастьем», – записала Мария в дневнике в январе 1912 года. Мария выучила польский язык, изучила творчество мужа и стала одной из самых сведущих и пламенных его поклонниц. «Есть только одна женщина в Польше, которая понимает мою поэзию – это моя жена», – однажды сказал Каспрович своим друзьям в Закопане. Она была его музой, секретарем, библиотекарем, поверенным в делах, создала идеальные условия для творческой работы и во всем поддерживала. Мария изменила жизнь поэта, добавила в нее новые краски, принесла радость, надежду и покой.

Что случилось?  Что происходит?
Даже страшно молвить об этом:
Представляете, утром солнце
Залило мой дом ярким светом.

Даже страшно молвить об этом,
Смелость здесь нужна – без остатка!
Золотые, представьте, настурции
Расцвели на садовых грядках!

Смелость здесь нужна – без остатка!
И, пожалуй, скажу еще вам:
Все цветы разразились смехом:
Искренним, юным, веселым!

И, пожалуй, скажу еще вам,
Только вы не смейтесь, не надо:
Ожидал я, представьте, чуда,
А оно оказалось рядом.

Только вы не смейтесь, не надо,
Ведь душа моя пьяной стала!
Говорит: это так прекрасно,
Когда солнце вдруг заблистало…

(Пер. Анатолия Нехая)

Более десяти лет пара жила во Львове, в 1921-1922 учебном году Каспрович стал ректором Львовского университета, но на лето непременно уезжали в Татры, снимали дома в Поронине и Белом Дунайце, гуляли, принимали гостей, ходили в горы. Эти места полюбила и Маруся. К ней приезжали сестры, Анна (Нета) и Лида, гостила у дочери и Мария Карловна. Здесь Каспрович плодотворно работал, создавая «Книгу бедных».

Я принес тебе горстку песен,
Диких, словно обломки скал,
И кладу пред тобой с поклоном –
Там, в горах, я их отыскал.

Там, в горах, я их отыскал,
Где вершины в лазури тают,
Так, предчувствуя твой приход,
Мое сердце в небо взлетает.

Мое сердце в небо взлетает,
Прикоснувшись к душе твоей,
А она в грядущее смотрит,
Слышит отзвук тайных вестей.

Слышит отзвук тайных вестей
И в служенье своем высоком
Постигает, быть может, то,
Что людским не увидишь оком.

Да, людским не увидишь оком –
Ведь не часто встретится тот,
Кто познает, в чем его счастье
Назначенье свое поймет.

(«Книга бедных». Пер. Майи Квятковской)

В 1923 году Каспровичи решили покинуть Львов, стали задумываться о покупке собственного дома – это стало возможным благодаря авансу, полученному Каспровичем за перевод полного собрания произведений Шекспира, и финансовой поддержке, оказанной городом Львовом. «Давняя мечта Янека скоро исполнится. У него будет свой угол и кусок земли. Мы сразу же туда переедем и перевезем из Львова все наши вещи. […] Последние недели Янек жил исключительно мыслью о покупке этого домика. Он тревожился, ведь у него было мало наличных денег. Но все же верил, что близок к желаемой цели. И я радуюсь вместе с ним…» – записала Маруся. Просторный деревянный дом над речкой Закопянкой между Порониным и Закопане с прекрасным видом на горы Каспровичи купили у английской художницы Винифред Купер. Обустроив жилище в Харенде по своему вкусу, с любовью и ожиданием новой жизни, они отпраздновали новоселье в день именин поэта, 27 декабря 1923 года, в компании многочисленных друзей и гуралей-музыкантов. К сожалению, Каспровичу довелось прожить в собственном доме лишь неполных три года – его здоровье стало стремительно ухудшаться. Последние месяцы он не вставал с постели, Мария ухаживала за мужем и под диктовку записывала стихи, вошедшие в цикл «Мой мир». Поэт ушел из жизни 1 августа 1926 года.

Трудно переоценить огромный вклад Марии Викторовны в дело увековечения памяти мужа – в доме в Харенде она создала музей, хранителем и экскурсоводом которого была до конца жизни; основала Общество любителей поэзии Яна Каспровича, действующее по сей день; задумала и осуществила строительство монументального мавзолея супруга. Кажется невероятным, что этот дорогостоящий проект был воплощен в конце двадцатых – начале тридцатых годов. Марии даже удалось встретиться с маршалом Пилсудским, который поддержал идею строительства усыпальницы великого поэта Польши и дал поручение объявить кампанию по сбору средств. Этот мемориальный комплекс из гранита, спроектированный архитектором Каролем Стрыеньским, является одним из уникальных образцов архитектуры ар-деко. Все это Марии удалось сделать при постоянном противодействии дочерей Каспровича, которые мечтали продать дом в Харенде и довели дело до суда, противились созданию в нем музея и строительству мавзолея отца.

Мария вела открытый дом, неустанно рассказывала о своей жизни с Каспровичем многочисленным посетителям, с радостью принимала именитых гостей, среди которых были Станислав Игнаций Виткевич, Кароль Шимановский, Эгон Петри, Стефан Жеромский, Зофья Налковская, Мечислав Третер, Роберт Перуц, Корнель Макушинский, Витольд Гомбрович, Тадеуш Грабовский, Бруно Шульц, Антоний Слонимский, Тадеуш Ружевич, Сюльви Уйно. К Марии приезжали переводчики стихов Каспровича – Дора Габе, Константин Бальмонт, Энрико Дамиани и другие. Бальмонт писал жене, Е.А. Бальмонт-Андреевой: «Я провел обворожительную неделю в Харенде, в Закопане, в Татрах, у Марии Каспрович (она русская, изрядно подзабывшая русский язык). […] Она сразу вошла в мою душу». В доме подолгу гостили литературовед Боян Пенев, писатель Михал Хороманьский.

В 1950 году дом в Харенде получил официальный статус музея, а Мария стала его хранителем. Спустя полвека после отъезда из России, Мария Викторовна посетила Москву и Ленинград. В шестидесятые много ездила по Польше, занимаясь популяризацией творчества мужа, побывала в Венгрии и Чехословакии. Она любила молодежь, вдохновляла творцов, помогала людям, до последних дней живо всем интересовалась. Вот как Тадеуш Ружевич описал свою встречу с ней: «За столом, накрытым салфеткой, сидели две старые женщины. У седой были темные очки, другая, темноволосая, посмотрела на нас глазами, полными света. Это была пани Мария Каспрович. Поприветствовала мою жену, потом меня. Она была воодушевлена, в ярком платье. […] Пани Маруся задала мне конкретный вопрос – что питает мою поэзию. Из чего она рождается, как я ее создаю. […] Потом мы говорили о Боге, Дьяволе, метафизике, о «любви земной» и «любви небесной» как источниках поэзии «Молодой Польши». Барбаре Вахович, написавшей книгу о жизни и творчестве Каспровича «Время настурций», пани Мария призналась: «Я была в жизни счастлива! И всегда боролась с разрушающей силой лет, чтобы сохранить свежесть, праздничность бытия, не утратить связи с жизнью…»

С юношеских лет Мария вела дневник, в котором записывала семейные события, впечатления от прочитанных книг, путешествий и посещения достопримечательностей, поверяла ему мысли и чувства. Дневниковые записи она продолжала вести и позже, став супругой Каспровича, и после его смерти. В 1932 году первый том этих записей увидел свет, за ним последовал второй. Публикация была принята противоречиво, кто-то осудил пани Марию за откровенность, иные высоко оценили писательский талант и исповедальность «Дневника» – у нее появились многочисленные поклонницы. «Дневник» не раз переиздавался и до сих пор вызывает интерес. Конрад Гурский в предисловии к изданию 1958 года написал: «Дневник» Марии Каспрович – не только источник познания биографии и души Каспровича. Будучи свидетельством внутренней жизни сильной и неординарной женщины, он содержит огромный материал, который может дать пищу для размышлений как психологу, так и моралисту. Однако, несомненно, это произведение писательского таланта, который постепенно достигает все более высокого уровня. В особенности второй том, полный превосходных рефлексий, пластичных сцен и характеристик, заканчивающийся волнующим описанием смерти Каспровича, – он поднимается до вершин литературного произведения, переставая быть лишь документом биографии поэта».

Мария Каспрович пережила супруга на сорок два года. Последний период ее жизни был омрачен недугами, ей пришлось ухаживать за ослепшей сестрой Нетой, но она не жаловалась, стойко и с достоинством переносила все испытания. «Ты сильный человек с добрым сердцем», – написала ей уже очень старая тетка Евгения Лучинская. В доме в Харенде Мария Бунина-Каспрович прожила сорок пять лет. Она ушла из жизни в сто восьмую годовщину со дня рождения мужа – 12 декабря 1968 года – и покоится в часовне над его усыпальницей.

Мария Каспрович прожила сложную, но интересную жизнь, которую всегда режиссировала сама. И хотя не раз оказывалась в сложных обстоятельствах – достаточно представить положение дочери царского генерала в первые послевоенные годы в ПНР, – она всегда была на недостижимой для многих высоте. Мария обладала твердым характером, всегда имела свое мнение. Интересны ее записи, посвященные Польше: «Не может погибнуть народ, обладающий таким культурным наследием, таким духовным богатством. […] С молодости мое сердце и симпатии были на стороне поляков, и вообще на стороне тех, кого царская Россия подавляла. Я хорошо помню наши споры с отцом, когда я пыталась доказать ему, что нельзя отбирать у людей свободу, что это несправедливо и не по-людски». 

Прогулка по музею

Дом-музей в Харенде по-прежнему принимает гостей, по традиции, заведенной хозяйкой. Возле дома и на веранде цветут настурции – любимые цветы Каспровича. На стене в гостиной – два портрета Яна и один Марии, выполненные пастелью Виткацием за три месяца до кончины поэта. В рамочке под стеклом засушенные лепестки настурции, сорванные Марией в день смерти мужа. В столовой шкаф с книгами, подаренными Марии. В комнатах можно увидеть подлинную мебель, в том числе несколько уникальных предметов в закопанском стиле, созданных по эскизам Станислава Виткевича, расписанный Марией батик, живопись и графику, автограф Яна Каспровича, мемориальные предметы. Мы с мужем посетили дом в Харенде в июне этого года. Хранитель музея Магдалена Карпель показала нам комнаты и альбом с фотографиями, подробно и увлеченно рассказала о жизни Яна и Марии Каспрович.

О женщине, сотворившей легенду Яна Каспровича и ставшей легендою самой, в Польше не забывают. В сто двадцать пятую годовщину со дня ее рождения у дома-музея был устроен музыкально-поэтический вечер: артисты закопанского Театра Виткация читали фрагменты из дневников Марии Викторовны и стихи Яна Каспровича. В 2005 году вышла книга Радослава Романюка «Они», одна из глав которой посвящена Марии Каспрович, время от времени появляются статьи в журналах и научные публикации.

Август 2017

 Дом в Харенде

Гостиная

Фотографии Константина Маслова

 Библиография:

1. Maria Kasprowiczowa. «Dziennik». 1958

2. Radosław Romaniuk. «One». 2005

3. Zbigniew Moździerz. «Szłak stylu zakopiańskiego». 2014

4. Ян Каспрович. «Поэзия». 1983

5. Михаил Штольц. «Мария Викторовна Каспрович». 2013

6. Е.А. Андреева-Бальмонт. «Воспоминания». 1997