Стихи о матери

Был январь

 I

Был январь сорок пятого года
В траншеях лежали мертвые солдаты
мертвые покрытые слюдой льда
и серая зелень их мундиров
была отмечена черной кровью
Живых и мертвых
выбросили ночью
из своего чрева
морозный восток
на пряжках ремней надпись
вилась
Gott mit uns

Рассвет вышел
из ночи
окровавленным

Жандарм
что бил мать в лицо
лежал без лица
с головой как орех
раздавленной танком
с согнутой в колене ногой так
словно хотел убежать от смерти

Огромную массу мертвых тел
вывалил из себя
грозный восток
в январскую ночь

II

Был январь сорок пятого года
И в грохоте орудий
как лист
дрожал наш дом
И в свете дня в мой дом
вошли солдаты
из Страны Советов
Они недолго квартировали
пели песни
чистили оружие
помогали матери
говорили ей: Мама
говорили: не плачь мама
не надо

Проходят годы
я все еще вижу
ее улыбку
сквозь слезы 

Каштан

Как грустно уехать
из дома ранним утром
когда ничто не предвещает скорого
возвращения

Каштан у дома посаженный отцом
растет у нас на глазах

мама маленькая
ее можно носить на руках

на полке стоят банки
в которых варенье
как богини с сахарными устами
сохранили вкус
вечной молодости

армия в ящике шкафа
до конца дней останется оловянной

а Бог всемогущий который примешивал
горечь к сладости
висит на стене беспомощный
и плохо нарисованный

Детство как стершийся образ
на золотой монете которая звенит
чисто 

"Но кто увидит...

Но кто увидит мою маму
в синем халате в белой больнице
которая дрожит
которая каменеет
с деревянной улыбкой
с белыми деснами

Которая верила пятьдесят лет
а теперь плачет и говорит:
«не знаю... не знаю»

ее лицо как большая мутная слеза
складывает желтые руки как испуганная
девочка
а губы у нее синие

но кто увидит мою маму
затравленного зверька
с вытаращенными глазами

тот

ах я хотел бы носить ее на сердце
и кормить ее сладостями 

* * *

я крикнул на Нее
десять лет назад

она ушла

в туфлях из черной
блестящей бумаги

«не оправдывайся
— сказала —
не нужно»

я крикнул на Нее
в пустом
больничном коридоре

был июль жара
шелушилась масляная краска
на стенах

пахли липы
в городском покрытом копотью
парке

я безбожник
хотел выплакать для нее луг
когда умирая
она отталкивала задыхаясь
пустую и страшную потусторонность

она вернулась на мгновение
к себе в деревню
я хотел для нее вымолить
в последний час
кусочек луга
дерево
облако птицу

вижу ее маленькие стопы
в больших бумажных
туфлях похоронных

я сидел между
столом и гробом
безбожник я хотел чуда
в промышленном запыхавшимся
городе второй половины
XX века

эта вещь плачет
извлеченная из меня
на свет

Переводы Алексея  Давтяна

Руки в кандалах

Свет на решетку стекает
на ослепшие очи
на часов безнадежность
на безнадежность ночи

Уста – открытая рана
руки скованы кандалами
и матери будут плакать
над измученными телами

Слабы материнские руки
в них мука дрожит и тревога
так пусть слово станет телом
а свет превратится в Бога

Ведь детки и наши были
как Твой – малы без защиты
ради Него своего Сыночка
и наших от мук защити Ты!

Звезда посреди решетки
светит в ослепшие очи
на часов безнадежность
на безнадежность ночи 

Стена

Отвернулась к стене

ведь она меня любит
зачем же от меня отвернулась

таким вот головы поворотом
можно отвернуться от мира
где чирикают воробьи
и молодежь ходит
в кричащих галстуках

Она теперь одна
лицом к лицу с мертвой стеной
и такой останется

останется под стеной
растущей кверху
скрюченная и маленькая
со сжатым кулачком

а я тут сижу
с каменными ногами
и не двигаюсь с места
не возьму ее на руки
более легкую чем дыхание 

Возвращение

Внезапно окно отворится
и матушкин голос
меня позовет

раздвинутся стены
и в грязных сапогах войду я на небо

усядусь за столом и нелюбезно
начну отвечать на вопросы

со мной все в порядке оставьте
меня в покое. Сжавши руками
голову сижу и сижу. Как же им
рассказать о своем долгом
запутанном пути.

Тут в небесах матери вяжут
зеленые шарфики на спицах

жужжат мухи

отец дремлет у печки
после шестидневной смены

Нет – не могу же я им
сказать что человек человеку
вцепляется в горло 

Слеза

Рушатся дни за днями
память уходит

Тех лет что уже исчезли
как вздох печали

Хотя и кровью и страхом
они полыхали

И только былого тени
придут временами

И слезы тогда на грудь нам
прольются ручьями

Обмоют грехов привычных
людские вины

И снова бежать мы будем
через света долины

Вот день День перед нами
летит шумной птицей

День темноту поглотивший
в звезду превратится

Возвращение в лес

Закрывая  глаза я слышу
Голос птицы скрипение сосен
Леса тонкую тишину
Потревоженную нашим смехом

Я вижу лес где мы вместе
Собирали чернику
Тело было тогда молодым
подвижным как воды

Мы возвращались домой
С черными губами
Босые ноги как крылья
Сверкали, поднимаясь из пыли

Вот и дом. Уже виден дым,
Терпеливо по небу ползущий
И мать стоит в окне
прикрыла  глаза ладонью

Золотые горы

В первый раз
я увидел горы
на двадцать шестом
году жизни.

Я не смеялся
не плакал
перед их обличьем
перешел на шепот

Вернувшись домой
я хотел рассказать
маме
как выглядят горы

Это был трудный рассказ
ведь ночью
все выглядит иначе
и слова и горы

Мама молчала
ее сморила
усталость

Среди туч
поднимался месяц
золотая гора
бедняков.

Переводы Ан. Нехая