Пять стихотворений

Кто я?

Кто я? Как моё имя
и кожа моя какого оттенка?
Зовут ли меня Анабель или Клер?
А может, нежнее: Соня или Наташа.
Как звали мужчин, которых я прежде любила
и как других имена, кого я еще не встречала?
Из какой я родом эпохи?
Какая река в моём отражается взгляде —
Нева или Сена?
1989

 Размышления пса (сонет)

Где солнце, что меня будило ярким светом?
Где та блоха теперь, что мною обогрета?
Я прежде в прошлом был, а ныне — в настоящем!
И умираю я в мгновенье уходящем.

Зато живу сейчас, когда я в лапе чую
занозу. Я чешусь, а значит — существую.
Когда же голоден, сержусь и громко лаю,
над мискою пустой грядущему внимаю.

О сложность языка, времён и размышлений!
Пью запах свежих трав и чую след олений,
бегу, его поймать надежды не имея, 
и не пекусь ничуть о том, кто я и где я.

Мне по душе играть с собратом беспородным —
он тоже только пёс и тоже сын природы.

                                   Переводы Дениса Пелихова

 «Два дня в пути…»

Два дня в пути. В бездействии сочится
и каменеет время в одночасье.
Лишь рыбок стая на волне искрится,
а губы всё ещё теплы от счастья.
Но плоско море. Разве море плоско?
Лазурь, как пепел. Синь бывает чёрной?
Вдали исчезла берега полоска,
как будто бы отрезал нож точёный.
Скучаю по тебе. И с телефоном
я ближе к месту, где на карте мира
по улице своей подходишь к дому
и поднимаешься наверх, в квартиру.
Вот там – земля.  На той земле, на полке,
Моя рубашка на твоей лежит футболке.

                                      Перевод Марии Муха

 ДВА СТИХОТВОРЕНИЯ О РОССИИ

«Острей стекла…»

Острей стекла и тверже кремня, но отчасти
как мягкий воск и облачко над нами,
была любовь та  — как эссенция счастья,
как будто куль, наполненный звездами.
Уснуть боясь,—  ведь мог мне не присниться,— 
над книгой летней ночью я сидела
с Настасией Филипповной, блудницей,
или Волконской, что мне песни пела.
Запомнилась церквушка мне в том месте
и купол, озаряемый восходом,
а это был пожар — беды предвестник,
и люди в злой огонь там лили воду

1992

Россия

Стары Отцы и непокорны дети.
Земля пропала. Серебро в закладе.
Вокзал в Москве: «Подайте Христа ради!»
Как зеркальце, копейка ржаво светит.
Как горек запах трав в России сонной!
Рассвет июньский зацветает терпко.
Какой дурман!  А месяц в своем гербе  —
калач в глазури, круглый, пропеченный.
Простор в самой себе — гнездо осиной злости,
течет здесь время по-другому как-то.
Как если б кто-то праздничного карпа
стал чистить не снаружи, а от кости.

Москва, июнь 1995

                                   Переводы  Анатолия Нехая