Отшельник (окончание)

Глава третья (окочание)

Илья проснулся от яркого света, льющегося из окна. Открывать глаза не хотелось. Лежал, перебирая события последних дней, и боялся шевельнуться, чтобы случившееся не исчезло как видение.

Когда воспоминания добрались до тушенки, и рот переполнился слюной, послышался скрип открываемой двери.

Илья вскочил, готовый ответить за вторжение в чужой дом, но услышал:

- Тихо, паря, сядь и сиди спокойно.

В домик, с ружьём – двустволкой в руках и рюкзаком за спиной, по-хозяйски уверенно вошла молодая женщина.

Не выпуская ружья из рук, она сняла рюкзак, поставила в угол у двери и села на противоположную от Ильи лавку.

* * *

Женщина была одета так, словно пришла из девятнадцатого века. Из-под длинной, похоже, домотканой, серой юбки выглядывали почти мужские ботинки. Головной платок закрывал не только волосы, но и лоб. За не застёгнутой на две верхние пуговицы черной бархатной курткой был виден вышитый красным крестиком воротник белой блузки.

Можно было бы принять её за монахиню, но те не ходят с ружьём. 

* * *

- Не спрашиваю, кто ты и откуда, но, похоже, ты тот, кого объявили во всесоюзный розыск. И ты не охотник, а то заметил бы, что я несколько дней хожу рядом с тобой, проверяя наши капканы, поставленные на лис и барсуков. Увидев, что совсем плох, решила поддержать. Тушенку-то, поди, доел?

Илья хотел поблагодарить хозяйку, но только шевельнулся, как увидел направленные на него черные кружочки стволов.

- О том, что ты в наших краях, никто не знает, кроме мня. Оставлю немного продуктов. Соль, спички, крупы найдёшь на полках. Можешь пока оставаться здесь. Если хочешь, иди дальше, если знаешь куда.

 Она достала из рюкзака и положила на стол пару банок тушенки, несколько варёных картофелин и буханку хлеба.

- Если кто придёт, скажешь, что привела тебя Дарья Кутяева. А пока, с Богом!

Дарья внимательно, будто изучая, посмотрела на Илью серо-зелёными глазами, подарила ему улыбку с симпатичными ямочками на щеках, надела рюкзак на плечи, ружьё закинула за спину и быстро вышла.

* * *

Илья стал привыкать к жизни под крышей. Его временное пристанище вполне годилось для жизни. В левом углу стояла небольшая металлическая печь, которая могла служить и плитой. В правом, «красном», углу висела икона. На уголковой полочке под ней стояла лампадка, наполненная маслом.

Вдоль боковых стен почти во всю длину тянулись полки с расставленными на них круглыми берестяными коробками и коробочками. Похоже, там и хранились припасы, о которых говорила хозяйка.

Его внимание привлекло кольцо на полу под окном. Когда потянул за него, открылся вход в подпол с приставной лесенкой. Илья спустился вниз и оказался в аккуратно обшитом досками погребе.

 В скудном свете, проникавшем через открытый люк, удалось рассмотреть только ближний угол, в котором были сложены разного размера плетёные из ивовых прутьев корзины и корзиночки, заплечный берестяной короб да деревянная пустая бочка, перевёрнутая вверх дном.

Илья поднялся наверх, закрыл люк, и к нему вернулось забытое чувство безопасности и уюта.  

* * *

Через день возвратилась Дарья в сопровождении крупного пожилого мужчины с окладистой седой бородой.

Илья напрягся, готовый бежать, но повелительный жест большой мужской ладони заставил его сесть на лавку.

- Меня зовут Прохором, а как тебя, мил-человек?

- Ильёй.

Его голос прозвучал неожиданно робко.

- Ну, вот и хорошо, будем знакомы. И обратился к Дарье:

- Дочка, ты иди домой. Мы справимся без тебя. Да и я долго не задержусь.

После ухода Дарьи он продолжил:

- Давай, паря, так. Сначала ты всё расскажешь о себе. Кто ты, откуда, за что и по какой статье сидел, что заставило бежать, а уж потом посмотрим, что с тобой делать.

* * *

 Когда Илья, сначала сбивчиво и торопясь, потом всё спокойнее и обстоятельнее рассказывал о своей жизни, Прохор внимательно, не перебивая, слушал и сказал в заключение:

 - Я тебе не судья. Грех твой тяжек, но Господь милостив. Если Он позволил бежать и привёл тебя к нам, значит, сохранив жизнь, даёт надежду на искупление, ибо нет греха неискупимого.

И, немного помолчав, словно в раздумье, добавил:

 - Вижу, что ты не вор. К ним у нас отношение особое. Мы, старообрядцы – кержаки, воров не прощаем. И рассказу твоему я поверил. Так что завтра поговорим обо всём подробнее. С Богом.

* * *

  Рано утром Илья услышал цокот копыт, открыл дверь и увидел Прохора, подъезжающего на лошади. Спешившись, он снял пару сумок, притороченных к седлу, и вошел в дом.

 - Здесь небольшой запас еды, канистра керосина, керосиновая лампа, топор, ножовка, охотничий нож и штыковая лопата без черенка. Его сделаешь сам. В нескольких километрах отсюда есть потаённая поляна, где сможешь построить себе жилище.

 Лошади туда не пройти. Пойдём пешком. Пока не обустроишься, ночевать можешь в этой избе, но не больше двух- трёх недель.

 Илья бросился к сумкам, чтобы взять с собой.

 - Не суетись. Пойдём налегке. Всё, что понадобится, перенесёшь постепенно. Дорогу запоминай. Кое-где можешь ножом оставлять малозаметные метки на стволах деревьев.

* * *

  До места шли больше двух часов через почти непроходимую тайгу. Поляна оказалась достаточно просторной для дома и хозяйственных построек. И вокруг только дремучий лес.

 - Стройку предлагаю начать с землянки. Инструменты у тебя есть, материалы для строительства тоже. Лес вот он, далеко ходить не надо. Всё понял? Тогда пошли.

* * *

Обратный путь показался короче и прошел в беседе, которую начал Прохор.

- Какой срок давности по твоей статье?

- Десять лет.

- А если сдашься властям?

- Досижу свой срок и четыре года за побег. Но воры могут пришить и раньше.

- Ты, однако, о староверах-то слышал что-нибудь?

 - Нет. Разве что в школе на уроках истории, когда рассказывали о церковном расколе.

 - Не знаю, что рассказывали в школе, но раз уж попал в наши края, и, похоже, надолго, то знать о тех, с кем будешь жить рядом, думаю, будет полезно.

  Раскололась церковь в середине семнадцатого века при царе Алексее Михайловиче Романове, когда патриарх Никон решил провести церковную реформу, изменившую все каноны и Устав Богослужения. Даже креститься предложил не двумя перстами, как раньше, а тремя и отменил земные поклоны.

  Исповедание, бывшее до раскола, стали называть «старой верой», а её сторонников староверами. Новое исповедание назвали «новой верой». Отказывающихся переходить в новую веру жутко преследовали, особенно при царе – антихристе Петре Первом.

  Протопоп Аввакум призывал не бояться мучителей, кнутом и виселицей утверждающих новую веру, и быть готовыми пострадать за старую христианскую.

* * *

  Илья старался идти рядом с Прохором и внимательно слушал его рассказ, а тот продолжал: 

 - Староверы, чтобы сохранить семьи, скрывались от преследователей в самых глухих и необжитых уголках страны.

  Гонения продолжались до царствования благоверной Екатерины Второй, которая объявила староверов не раскольниками, а старообрядцами и стала их массово, говорят по совету князя Потёмкина, высылать в Сибирь для заселения необъятных просторов России.

  Мы и есть потомки тех старообрядцев. Нас называют еще и кержаками, потому что наши предки, переселённые из Нижегородской губернии, жили там на берегах реки Керженец.

 Все кержаки беспоповцы. Мы считаем, что священники предали истинную веру. Их роль у нас исполняют духовные наставники, которые не только помогают сохранить старые обряды, но и учат жить по-христиански. 

  Услышав радостное ржание лошади, почуявшей приближение хозяина, Прохор прервал рассказ.

 Глава четвёртая

Илье понадобилось десять дней, чтобы вырыть и построить землянку. 

  Прохор разрешил раз в неделю, по воскресеньям, приходить в его охотничий домик, как на базу, для пополнения запасов, и объяснил:

 - Наши расходы ты должен будешь оплатить. Это платёж, отложенный до той поры, когда начнёшь зарабатывать охотой. Охотиться тебе пока нечем, но можешь заняться собирательством. Ягод много. Будешь приносить в домик, а мы реализовывать. Так и заработаешь на охотничьи принадлежности.

 - Корзины и короб я могу брать?

 - Можешь.

 - И еще. Рядом с твоей поляной есть речушка, впадающая в Кеть. В следующий раз принесу крючки и леску. Будешь ловить рыбу для себя.

* * *

  Теперь Илья с берестяным коробом на спине каждый день уходил в лес на «тихую охоту», и не возвращался, пока тот не наполнялся черникой или голубикой.

  Старался двигаться в сторону охотничьего домика. Там пересыпал ягоды в корзины и опускал в погреб.

  Еще один-два короба удавалось набрать, не уходя далеко от «базы». И так до конца ягодного сезона.

 Сколько бы раз Илья ни приходил в домик для пересыпки ягод, в нём никого не было.  Ждали его только пустые корзины на полу.

* * *

  В один из воскресных дней, когда он принёс очередной короб ягод, в домик вошла Дарья.

 - Здравствуйте. Здесь в коробке рыболовные крючки, катушка лески и поплавки.

  Дарья положила коробку на полку и повернулась к выходу.

«Поговорить бы с ней, о чем угодно, лишь бы не молчать», - думал Илья.

  Задал несколько вопросов о рыбалке, о жизни в тайге, и узнал, что она вовсе не дочь Прохора, как он её называет, а овдовевшая невестка его младшего сына.

* * *

  У Прохора Ивановича было пять сыновей. Старшие давно живут своими домами, родили ему внучку и троих внучат.

  Младший успел прожить с молодой женой только два года, детей не нажил и нелепо погиб на зимней охоте, когда снегоход вместе с ним сорвался с высокого берега и ушел под лёд Кети. 

* * *

  Илья слушал грустную историю, и ему хотелось обнять Дарью, пожалеть, но та, угадав его намерения, потянулась за ружьём, с которым в тайге, похоже, не расставалась, и, не прощаясь, вышла.

* * *

  С того дня вторым видом его «тихой» охоты стала рыбалка. На первую, настоящую, нужно было еще заработать.

 По утренней зорьке он, накопав червей, брал свою нехитрую рыболовную снасть и шел к невысокому, но обрывистому берегу реки.

  В чистой прозрачной воде были видны самые мелкие камушки дна и бесчисленные стайки рыб, снующие туда-сюда. Непуганая рыба ловилась и на пустой крючок.

 Видно было, как стайка сначала осторожно, словно принюхиваясь, кружила вокруг поблескивающего незнакомого предмета, а когда самая отважная пробовала крючок на вкус, оставалось только подсечь и вытащить её из воды. Илья запасался дождевыми червями, в основном, для подкормки.

Такая рыбалка много времени не отнимала. Чаще всего попадались окуни, плотва, караси, иногда карпы и лещи.

* * *

   Близилась осень. Чернику и голубику сменила брусника. В очередной раз подходя к «базе», он увидел двух осёдланных лошадей и приоткрытую дверь, в которую и заглянул.

  На лавке сидел Прохор, рядом с ним стояли круглая печка-буржуйка и одноколенная жестяная труба.   На другой лавке лежала груда одежды. Под ней угадывалась обувь.

  Прохор почти по-дружески поздоровался с Ильёй, но протянутую руку не пожал.

 - Не за горой холода. Я привёз печку, чтобы ты смог обогреваться. И пора скинуть арестантскую робу. Это одежда и обувь младшего сына, - указал он на лавку, - думаю, будет в пору.

Илья начал благодарить за такую щедрость, но услышал:

 - Да ладно, отработаешь. Робу сожги, чтобы следа не было. Я приехал и по другому поводу. У нас забарахлил дизель-генератор, дающий свет и питающий некоторые механизмы, такие, как крупорушка. Ты рассказывал, что ремонтировал самое разное оборудование. Может, и в этом разберёшься? В деревне никто не догадается, что ты беглый, тем более, оброс бородой. Если согласен, переодевайся и поедем.

Илья на миг задумался, понимая, чем рискует, но отказаться не мог. 

- На лошадь-то садился когда-нибудь?

- Нет, разве что в детстве, когда был у родственников в деревне.

- Так и думал, потому привёл самую спокойную кобылу.

* * *

Илья переоделся. Такую одежду носили в конце девятнадцатого, начале двадцатого века. Она оказалась его размера. Сапоги – хромки были мягки и удобны.

Прохор, не скрывая печали, смотрел на вещи сына, надеваемые Ильёй, как бы прощаясь с ними.

- Вроде всё подошло. Нам пора, однако.

  Он по-молодому вскочил в седло, Илья неуклюже взгромоздился на своё, и они поехали.

* * *

Прохор считал, что доехали быстро.

Илье казалось, что бесконечно долго. Он отбил себе зад, трясясь в седле, а его внутренности при каждом подскоке были готовы выскочить наружу.  

Деревня удобно расположилась в пойме излучины реки Кеть. Аккуратные избы выглядели добротно и солидно.

Строительный вагончик с дизель-генератором внутри стоял на самом краю деревни, и они никого не встретили.

* * *

Ремонт, да скорее и не ремонт, а регулировка двигателя с подтяжкой ремня вентилятора и заменой масла много времени не заняли.

Поменяв масло, Илья проверил работу генератора на холостом ходу и на разных оборотах и хотел собираться обратно.

Прохор предложил пойти к нему в дом отобедать, а, услышав отказ, сказал:

- Может, и правильно. Скажу Дарье, чтобы принесла обед сюда.

* * *

Вскоре после его ухода пришла Дарья с корзиной, накрытой белой косынкой, под которой были большая глиняная миска борща, в миске поменьше крупные куски свинины с жареной картошкой, рядом деревянная ложка и толстый ломоть хлеба.

Илья поставил чашку на узкий верстак у стены, взял ложку, и ему казалось, что нигде и никогда так вкусно не ел.

Дарья стояла рядом и неотрывно смотрела на него, словно любуясь и радуясь за доставленное удовольствие, а когда собрала пустую посуду в корзину, покраснев, робко спросила:

- Можно, я иногда буду приходить к твоей землянке?

Он не успел ответить, а её и след простыл.

* * *

Через три дня Илью снова ждал Прохор. 

- Я принёс тебе пять капканов. Это самозахватывающие капканы «Тайга №4» на выдру, песца, лисицу, росомаху. Пока мало для настоящей охоты, но для начала хватит. Эти ты заработал, значит заработаешь и еще. Видишь, на каждом капкане есть кольцо, к которому крепится трос-вертлюг, соединённый с якорем, который должен быть так крепко вбит в землю, чтобы зверь не мог его вытащить. Если случайно попадётся глупый заяц или куропатка, значит будешь с мясом. Приманка может быть и рыбная, и мясная, лучше с душком. Территорию для расстановки капканов выберешь сам, но в стороне и подальше от наших.

Они вышли из землянки, и Прохор показал, как нужно устанавливать капканы, куда класть приманку и настораживать их.

- Пока ты не научился разделывать звериные тушки и снимать шкуру, забирать их у тебя будет Дарья, которая почти каждый день проверяет свои несколько десятков капканов, расставленных по всей округе.

* * *

Илья установил капканы вдалеке друг от друга, каждый день обходил, проверяя, и потерял надежду, что в них кто-то попадётся, когда при очередном обходе услышал жалобный крик, похожий на детский плач.

В капкане бился, пытаясь вырваться, крупный заяц. Илье стало так его жаль, что захотелось отпустить.

Неожиданно, неизвестно откуда, появилась Дарья с палкой в руке. Одним ударом по голове она оглушила зайца и высвободила его лапу.

- Это он от кого-то убегал, может от тебя… Прыгнул на капкан, глупый, вот и попался. С почином!

- А ты откуда взялась? Следила за мной?

- Следила, потому что знаю, если бы ты пожалел жертву своей первой охоты и отпустил её, то и охотиться бы не смог. Со мной это тоже было. И мне помогли победить мешающую охоте жалость. 

К землянке возвратились вдвоём. Дарья достала нож и, сидя на бревне - коротыше, оставшемся после Ильиной стройки, ловко разделала заячью тушку и сняла шкуру.

- Вот тебе и мясо. Разжигай костёр.

* * *

И они сидели у костра, ели жестковатое, но вкусное мясо и говорили, говорили обо всём на свете.

Он рассказывал о жизни в городе, кино и театрах, трамваях и метро.  От неё узнал об обычаях кержаков - старообрядцев.

* * *

Все мужчины у них бородаты. Носят простые домотканые рубахи. За руку с иноверцами не здороваются. Приветливы со всеми, но с иноверцем не будут есть за одним столом или подадут посуду, специально помеченную, из которой сами не едят.

Женщины ходят в сарафанах или длинных юбках, с «чужими» по вере не общаются и даже касаться их не должны.

В общине трудятся все, от мала до велика. Любое дело начинается и заканчивается молитвой. И полная взаимопомощь. Каждый знает, что и в беде, и в радости не будет одинок.

Глава пятая

  Со временем в капканы Ильи стали попадаться лисы и росомахи, а с наступлением холодов, по первому снегу, попался песец. Это была большая удача.

Он теперь самостоятельно снимал шкурки, чистил от мезги, растягивал на сушиле, сделанном по подсказке Прохора из подручных материалов, и через Дарью отправлял их в деревню для продажи через старообрядческое охотничье-промысловое хозяйство.

Количество капканов увеличивалось, а вместе с ними и число сданных шкурок. Да и Дарья рассказала о древнем способе зимней ловли песца без капкана.

Один, скошенный, конец достаточно длинного не толстого, но тяжелого бревна упирается в ствол дерева или защемляется между веток, другой, поднятый под острым углом, через тонкий сторожок опирается на толстую ветку или горизонтальное бревно. Приманка кладётся под сторожок.

Песец дёргает приманку, сторожок выскакивает из-под бревна, и зверёк, оглушенный ударом по голове, падает на землю. Остаётся только вовремя, пока не занесло снегом или не съели другие звери, подобрать замёрзшее тельце.

* * *

К весне Илья заработал не только на капканы, но и на ружьё с запасом патронов.

Он знал, где гнездится множество рябчиков. Туда и отправился на охоту. Птицы стайками сидели на ветках огромных лиственниц.

Илья выбрал самого крупного, прицелился и выстрелил. Подбитый рябчик упал вниз. Остальные даже не шевельнулись. Они, похоже, никогда не слышали звук выстрела и не знали, чем это грозит.

Он подстрелил еще пару, чтобы хватило на обед, а птицы так и не взлетели.

* * *

Дарья приходила к нему всё чаще. Их беседам, казалось, не будет конца, а расставаться становилось всё труднее.

Когда заходили в землянку погреться, часто сидели рядом на топчане, но не ближе чем на вытянутую руку. Если Илья пытался приблизиться, она убегала.

* * *

Природа может долго ждать, но обязательно возьмёт своё, и на втором году его отшельнической жизни случилось то, чего так страшилась Дарья.

Им было не насытиться друг другом, им не хотелось расставаться, а ей, к сожалению, каждый раз нужно было возвращаться домой. 

Илья таким счастливым никогда не был. Дарья тоже, но к её счастью примешивалась горечь неотступного чувства вины перед близкими и общиной.

* * *

Добрейший Прохор Иванович долго делал вид, что ни о чем не догадывается, но, когда Дарья стала светиться от счастья, не выдержал и, чтобы избежать позора, велел возвратиться к родителям, жившим в кержацкой общине на берегу реки Васюган, у кромки Васюганских болот.

* * *

Илья возвращался после обхода капканов, которые в этот день оказались пустыми, когда увидел, что к землянке идёт Дарья, ведущая на поводе лошадь с притороченными к седлу двумя узлами по бокам и ружьём.

После жарких поцелуев и долгих объятий она рассказала о решении Прохора Ивановича и объявила, что дальше пойдёт одна.

- Как одна? А я что, больше тебе не нужен?

Илья метался по землянке, готовый взорваться от возмущения… Потом они долго мирились и решили, что пойдут вместе.

* * *

Дарья сказала, что в районе их поселения, но далеко от деревни, есть старый монашеский скит, где многие годы жил монах-отшельник. Он умер, но его домик, построенный из неподдающейся времени лиственницы, возможно, еще цел. 

Туда они и отправились, погрузив на лошадь, в придачу к Дарьиным, те вещи Ильи, которые решили взять с собой.

* * *

Через несколько дней пути Дарья, ориентирующаяся в тайге как у себя дома, вышла точно на монашеский скит.

Домик, как и землянка Ильи, стоял на краю уединённой поляны в окружении девственной тайги.  Он не знал замков, но оказался цел. После уборки и небольшого ремонта крыши в нём вполне можно было жить.

Мучимые жаждой, они пошли в тайгу и в сотне метров от домика обнаружили родник с чистейшей и вкусной водой.

* * *

Так началась их спокойная семейная жизнь. Родители Дарьи сначала были готовы проклясть её за связь с иноверцем, но, со временем, смирились и иногда приходили в гости.

* * *

Свободных охотничьих угодий на Васюганских болотах много, и охота была почти всегда удачной.

Пушистые шкурки Дарья передавала в общину для реализации.

* * *

Вырученных денег хватало на всё, и они решили часть средств отправлять родителям Ильи через почту «до востребования».

Те, считавшие сына погибшим или пропавшим без вести, когда получили первый довольно крупный перевод от неизвестного лица, хотели возвратить его обратно, но остановила смутная и невероятная догадка.

Когда переводы из разных почтовых отделений Сибири стали приходить регулярно, они всё поняли. Внучке объяснили, что помощь поступает от виновника аварии, в которой погибли её родители.

* * *

Через год у Ильи и Дарьи родился сын. В честь отца Ильи решили дать ему имя Василий. С того дня и намного лет вперёд их жизнь стала связана с заботами о сыне и мечтами о его счастливом будущем.

  Огорчало, что официального отчества не могли дать, пока его папа на нелегальном положении.

* * *

Когда закончился срок давности по его преступлению, Дарья предложила сдаться властям и согласилась ждать его все четыре года, которые могут добавить за побег.

Они решили, что он сам придёт в милицию, но не в местную, а в своем родном городе. Без документов туда добраться можно только на попутках и электричках.

На дорогу ушло больше месяца, но он благополучно доехал.

* * *

Состоялся суд. Ему дали четыре года принудительных работ. Жильё определили в спецпоселении. Оттуда на завод и привозили.

К нему приезжал отец. Он подробно рассказал об успехах внучки. Она окончила школу с серебряной медалью и успешно поступила в институт. 

На вопрос Ильи, сможет ли увидеть дочку, отец ответил, что если он не хочет испортить ей жизнь, то делать этого нельзя. 

Эпилог

Последние дни мая были дождливыми. Обеденные перерывы пролетали в доминошных сражениях. Из цеха не выходили до конца смены.

Когда солнце просушило землю и скамейку, мой знакомый «отшельник» не пришел и не сел рядом, хоть милицейский автобус и подвозил ежедневно рабочие бригады.

Июнь 2019г.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Принудиловка – исправительные работы

2. Мент – милиционер, дружинник

3. Зек – осуждённый

4. Пересылка – пересыльная тюрьма, где формируются партии осуждённых для этапирования

5. Идти на траву – бежать из колонии

6. Катушки на размотке – заканчивается срок лишения свободы

7. Урки – воры-рецидивисты

8. ШИЗО – штрафной изолятор, карцер

9. Зона – колония, тюрьма

10. Казачок – человек на побегушках

11. Опущенный – осуждённый, над которым совершен акт насильственного мужеложства

12. Параша – унитаз, помойное ведро

13. Шконка – кровать, постель

14. Пришить – убить, зарезать

15. Сидка – срок лишения свободы

16. Гады – рабочие ботинки

Литература

1. А. Багаев Тайные тропы старообрядцев

2. Старообрядцы Томского края (интернет)

3. Лев Мильяненков По ту сторону закона