Литературно-исторический журнал "Дом Польский"

Выпуск 24

Поэзия и проза

Разговор с дьяволом собора Нотр-Дам

Константы Ильдефонс Галчинский

Тen Diabeł z Notre-Dame
spojrzy na mnie i pyta:

— Czy pan jest dr Lam?
— Nie, Scyta.
— Co to Scyta, kochanie?

— Chleb z wodą na śniadanie,
a „z ziemi przez uszanowanie”,

i nie sceptyk,
i nie epileptyk,
i nie kob-i-ta.

— Hm, to sprawa ciekawa,
a jednak — czarna kawa,
argentyńskie łazienki
i angielskie piosenki,
o: płyta:

„An English boy in Paris fell
for a lovely mademoiselle..

— Ba... Świta.

Idę spać do Lamberta
przez Aleję Mozarta,
mosty, owszem, niczego
i Genowefa — Landowskiego,
ontanny, luwry, kotki,
tryb życia nader słodki.

— A Sekwana zielona..
— Milsza mi moja żona!

Ja z żoną, ja ze słońcem,
z pługiem, z koniem, z Muromcem.
Święty Jerzy miał włócznię,
toć jestem jego uczniem,

święty Jerzy też Scyta,
vide: „Noc” Heraklita,
więc bonne nuit, monsieur.

Orać. Orać. Zaorać.
Fura dnia do wieczora.

Pójdą żony przez żyto.
Urodzą dzieci Scytom
się.

Paryż, grudzień 1945

А этот дьявол с Нотр-Дам
с усмешкой на меня глядит:

— Простите, вы не доктор Лам?
— Да нет, я — скиф.
— А скиф, дружище, это что такое?

— На завтрак — хлеб с водою,
и «с пола бережно рукою…» [1]

но я не скептик,
не эпилептик
и не бандит.

— Гм, странно вы живете…
А все же — черный кофе пьете
и ванны аргентинские,
и песенки английские.
О, вот ответ:

„An English boy in Paris fell
for a lovely mademoiselle”[2]

— Пора… рассвет.

В отель Ламбер [3] спешу скорее
по Моцарта аллее,
мосты направо и налево,
вот и Ландовский с Женевьевой4]
фонтаны, лувры и мамзели,
живут неплохо, в самом деле.

— А Сена — зеленà!
— Но мне милей моя жена.

С женою я, как с солнцем золотым.
с конем и плугом, с Муромцем простым.
Святой Георгий жить с копьем привык,
так вот, его я ученик.

Святой Георгий тоже вроде скифа,
смотрите книгу «Ночь» у Гераклита.
Ну что ж, bonne nuit, monsieur![5]

Пахать. Пахать. Перепахать.
Телегу дня под вечер гнать.

А жены вновь пойдут сквозь жито.
и народятся дети скифам
всем.

Париж, декабрь 1945

[1] Цитата из стихотворения Циприана Камиля Норвида «Моя песня" Вот его начало:

По Краю, где за крохи хлеба,
Подняв с земли, благодарят,
Считая их дарами неба…

(пер. Нины Силаевой)

[2] «Английский парень попал в Париж ради милой мадемуазель» (англ.)

[3] Отель Ламбер - (Hôtel Lambert) — частный особняк XVII века в центре Парижа на острове Сен-Луи. Национальный исторический памятник (с 1862). Жить в нем Галчинский, разумется, не мог, он ночевал, где придется, в частности, приют ему давал польский художник и журналист Юзеф Чапский, подружившийся с поэтом.

[4] Поль Левандовски – французский скульптор-монументалист, автор статуи св.Женевьевы (покровительницы Парижа) на мосту Турнель через Сену.

[5] Доброй ночи. месье (франц.)

Перевод Анатолия Нехая

Разговор с дьяволом собора Нотр-Дам

Стихотворение было написано Галчинским в декабре 1945 года, незадолго до его репатриации в Польшу. После освобождения поэта союзниками из немецкого сталага Альтенграбов и почти годичных скитаний по Европе (Бельгия, Франция) он все же решил вернуться на родину. Данное стихотворение как бы подводит итог его исканиям и скитаниям.

Об обстоятельствах возвращения поэта рассказывается в воспоминаниях Хелены Карпиньской «Зеленый Константы», публикуемых в данном выпуске нашего журнала.

Константы Ильдефонс Галчинский

Константы Ильдефонс Галчинский

Если Пушкин — солнце русской поэзии, то Константы Ильдефонс Галчинский — зелёный листок поэзии польской. Он писал зелёными чернилами, называл себя «зелёным Константы»…
Один из популярнейших поэтов послевоенной Польши, Галчинский, можно сказать, вырос в лучах русской поэзии. В годы Первой мировой войны, когда семья Галчинских была эвакуирована в Москву, будущий поэт учился в гимназии Гижицкого в Замоскворечье, и зачитывался Пушкиным и Лермонтовым. Здесь он написал первое своё стихотворение, здесь же, в Москве, впервые познакомился с театром в любительской постановке «Кордиана». Изучая позже в Варшавском университете английскую и классическую филологию, среди прочего увлекался Блоком, Есениным...
Русская нота в поэзии Галчинского начинает звучать с особой силой, когда в его жизнь вошла молоденькая Наталия Авалова, сделавшаяся женой поэта и ставшая для него всем — ...

Далее...