«Верю, вернусь я…»

1. Годовщина

Вот уж год, как мы с краем своим  распрощались,
Но болит о нем сердце все чаще.
Край наш, будто мираж, выплывает из дали
В белом пухе, с деревьев летящем.

Площадей и садов, наших улиц-знакомцев
И во сне позабыть не сумеем.
В сердце тяжесть ложится, и с нею живется
С каждым днем все грустней и больнее.

Ни небес синева и ни солнечный омут
Не утешат скитальцев бродячих.
Птицы тут свои песни поют по-другому,
И цветы тоже пахнут иначе.

Разогретая почва жжет стопы босые,
Трав сухих под ногою шуршанье…
Может, вольные птицы, летя над Россией,
Принесут нам из Польши посланье?

Дайте нам, словно птицам, вернуться к гнездовьям.
В тесных клетках здесь жить не хотим мы!
Над полями, лесами, над чистой водою
Полетим к своей Матке родимой.

Но, увы, мы не птицы. Нет дома в помине,
Ничего, кроме мук, — перед нами.
Мы — песчинки среди неоглядной пустыни,
И наш путь обозначен слезами.

Кто же нас поведет к стороне нашей бывшей?
Кто утешит замученных словом?
Разве только Господь, в столп огня обратившись,
Путь укажет к родимому крову.

И тогда падем ниц перед Ним мы, рыдая,
Звуки песни слезами умножим:
— Благодарность к Твоим алтарям возлагаем, 
Ведь Отчизну вернул Ты нам, Боже!

2. Щавелевой тропою

Промочили меня ливни, обожгло ветрами
В том пути моем далеком по полям с лугами.

Об одном прошу я Бога, молясь на рассвете:
Чтоб из здешних никого мне на пути не встретить.

Чтоб идти мне в окруженьи той спокойной тиши,
Где лишь ветерок шумливый путника колышет,

Где лишь песня жаворóнка наполняет уши,
Золотистою волною солнце льется в души.

И синеет надо мною купол осиянный,
Приглашает посидеть тут изумруд поляны.

И озера зеркалами светят у дороги,
Утомленные ходьбою, освежу в них ноги.

Так приятно быть одной мне, о делах забудем,
Вижу издали: мигают села многолюдьем.

Вот калина с дикой розой — словно сад,  природа.
Цветик желтый, цветик белый сладко пахнут медом.

Тучка в небе, и вторая солнышко прикрыли,
Посмотреть на мир глазами  можно теперь шире.

Одна капля, и вторая, дождь сейчас начнется,
А ногам моим приятно – пусть побольше льется!

Если б мне идти на запад, пока хватит силы,
Довела б меня тропинка до Отчизны милой.

Жар ли, дождь ли, одинока пусть моя дорога,
Мне не страшно, потому что ношу в сердце Бога.

3. Молитва

О Ты, неизменно на страже стоящий,
Когда люди тонут, с отчаяньем споря,
О, стань же рулем для команды пропащей,
Чей челн буря злая забросила в море.

Сегодня своей мы лишились буссоли,
И ждет ли нас берег, иль будем на дне мы,
Твоей предадимся мы, Господи, воле,
Судьбу свою препоручаем Тебе мы.

Когда вдруг истории шквал налетает,
Не видишь огней у счастливого брега.
То кверху, то книзу она нас швыряет,
Спокойного нам не найти уж ночлега.

И сил уже нет, и сознанье мутится,
Что можем мы сделать  пустыми руками?
Приди же, о Господи, будем молиться,
Приди, сотвори милосердие с нами.

4. Иренке

У нас в Отчизне, помнишь ли, Ирена,
Нам крашеные яйца приносили,
И праздничные яства мы святили,
И платье тебе шили  непременно.

А помнишь ли ягненка золотого,
И ветки серебристые в флаконах,
А рядом баб, прекрасно испечённых,
Украшенных  подснежников узором?

За стол убогий сядем мы сегодня…
Принес яичко? Поделись им с нами.
Задумавшись, сжуем его, как память
О всех воскресных праздниках Господних.

И не так важен стол убогий этот,
Все может изменить ведь только чудо,
А важно то, что живы мы покуда,
И то, что наших близких с нами нету.

Ведь если б папа мог тебя ласкать, и
На кукарешки посадил, играя,
Забыла б ты, Иренка дорогая,
И об яичке, и о старом платье.

И  в Пасху, только солнышко засветит,
В чудесную годину Воскресенья
О пап своих скорейшем возвращенье
Все враз пускай бы попросили дети.

А также и о том, чтобы ребенку
Нигде бы не был слышен голос битвы,
И Бог, услышав детские молитвы,
Тогда б и нас вернул в свою сторонку.

5. «Верю, вернусь я…»

Верю, вернусь  я… Живу лишь мечтою:
Руки друзей мою руку приветят,
Душу от грязи дорог я отмою,
Лишь приголубит меня польский ветер.

Хоть своего не увидеть мне дома
Или семьи, — не боюсь возвращенья:
Близкого я отыщу в незнакомом,
Все здесь мое:  и  земля, и деревья.

Верю, меня к своей груди притулишь,
Словно бы мать, как дитя свое встретит,
Что, хоть не слышало посвиста пули,
Горечи много вкусило  на свете.

Здесь мое сердце тоска разъедает,
Слезы на землю пролиться готовы.
Верю, душа моя полуживая
На твоем лоне воскреснет вдруг снова

Встану и крест возложу я на плечи,
Польский лишь дождик меня поцелует,
Вновь дрогнет жизнью душа человечья.
Верю, вернусь я… И этим живу я.

6. Зима

Роясь в тряпках своих, где сплошные заплаты,
Грязь нужды выметая – ну, кто бы помог?!
Я взираю с доверьем в окошко на запад,
И трясусь от тревоги, взглянув  на восток.

Когда грустные дни декабря наступают,
На востоке тумана вздымается вал,
Солнце только к полудню вставать начинает
И неяркий свой щит  выдвигает из скал.

В доме темень и холод. Мороз стены белит,
И бороться с ним нет ни охоты, ни сил.
Шарик солнечный скрыт в снежной дымке метели,
Что  кровь гонит мне в череп,  в сплетение жил.

Но порою, когда краткий день близок к ночи,
И мы тихо беседуем, прежде чем спать,
Малый солнечный лучик сквозь ставню проскочит,
И надеждой на запад я полнюсь опять.

7. Возвращаемся

Так далёко ты, Польша, и все же ты рядом,
Самый тягостный путь до тебя нам не страшен.
Ты кипишь как вулкан и дрожишь в огнепадах,
Неспокойная, злая, но все–таки наша.

Бой ведешь за победу простого ты люда
В сети старых привычек, бунтов непокорных,
Ловишь миг, что в истории спрятан покуда,
Чтобы в час перемен измениться до корня.

А кто любит тебя – тем открыта дорога,
Твои нынешние не пугают невзгоды.
Отовсюду вернемся к родному порогу,
Удержать чтоб зажженное пламя свободы.

8. Дружба

Когда вокруг меня чужие лица были,
И исцелить дитя - моей было задачей,
Их женщины не раз нам молочко носили:
- Это для Таси, пусть она не плачет!

Я мать, как и они, и делят нас, быть может,
Обычай, вера, речь - сердца дружны, однако.
Поэтому в беде действительно поможет
Нам добрый человек, пусть даже не поляк он.

Солдатик на посту, и снег скрипит в ту пору.
Мороз крепчает, звезды светят среди ночи.
А мальчик маленький  зовет из-за забора:
- Дровишек, дядя, дай, ведь холодно нам очень!

Припомнил постовой свой дом, где тоже люди,
Сынишку своего с головкой льна яснее…
Махнул рукой,  дескать,  Отчизны  не убудет,
И отвечал:  - Бери, согрейся поскорее.

И, помню, еще раз со стороны восхода
Блеснула дружба золотистым озареньем,
Когда, вернувшись к своему народу,
Нашла письмо:
«Счастливой жизни! С возвращеньем!»

О, милые друзья из той и этой дали,
Те, что больную мою душу исцеляли!
Сердечный свой привет я всем вам посылаю
И кланяюсь душистым вечерам Алтая. 

 1942-1946

© Выбор и перевод: Анатолий Нехай, 2024